Израильтянка - [20]

Бывший член сборной России по классической борьбе, Андрей был очень силен и мог составить прикрытие на случай, если следователь окажет сопротивление. Анатолий предполагал, что у Андрея есть опыт в делах такого рода. Судя по его повадкам, он был связан с преступным миром и даже являлся членом мафии.

Однако было одно «но», которого боялся Анатолий: он подозревал, что Андрей до сих пор тайно влюблен в Юлию. Эта история длилась много лет. Случалось, что Андрей признавался ему в любви к ней, но всегда добавлял, что пока они женаты, Анатолию нечего бояться. Теперь же у Андрея был шанс ее обольстить, чего Анатолий допускать не хотел.

Но с другой стороны, Юлия — не такая дура, чтобы влюбиться в мафиози, а Андрей, любя ее, не откажет Анатолию в помощи.

Они встретились в кафе «Пикассо» на улице Аяркон в Тель-Авиве. Анатолий изложил свой план.

— Я рассчитываю на твою подстраховку. Я все сделаю сам, а ты вмешаешься только тогда, когда что-то пойдет не по плану.

Однако Андрей отреагировал совсем не так, как ожидал Анатолий.

— Забудь обо всем, что только что сказал, выкинь дурь из головы! Смотрите, какой криминальный элемент объявился. Ты что же, собираешься бить полицейского, рассчитывая, что он испугается? Да знаешь, что он сделает на следующий же день? В первую очередь посадит Юлию, во вторую, опросит всех ее знакомых, в два счета расколет тебя и посадит туда же. И вот тогда ты наймешь адвоката, которому будет очень тяжело вытащить тебя из-за решетки.

Но Анатолий не собирался так легко отказаться от своей идеи.

— Андрей, ты обязан мне помочь! Помнишь, как мой отец спас тебе зрение? А теперь твой черед, помоги мне!

— Нет, Анатолий, — покачал головой Андрей. — Я все сделаю для тебя, но только не это, и для твоей же пользы. Тебя посадят, а в тюрьме я помочь тебе не смогу.

Анатолий не ожидал, что Андрей окажет ему упорное сопротивление, и достал последний козырь.

— Андрей, это нужно Юлии, ты же любил ее когда-то!

— Я и сейчас ее люблю, но нужно ей другое — бежать из Израиля подальше. Она и так слишком задержалась, а русским людям здесь делать нечего. Вот только как ее убедить?

С этими словами, Андрей вышел из кафе. Анатолий смотрел ему в спину в бессильной злобе. Он крикнул официанта, намереваясь расплатиться, но тот уже вихлял к его столику, ведя с собой двух прелестных посетительниц, одетых в провокативные блузки и юбки от «Кастро».

— Вы уходите? — спросил он у Анатолия.

— Я… нет, я хотел заказать еще кофе.

Официант усмехнулся, пододвинул к столику еще один стул и ушел выполнять заказ.

ГЛАВА 15

Аркадий Самуилович, заместитель мэра города Бат-Яма, член Партии русских израильтян (сокращенно, Прус) в прошлом неплохой глазной хирург и тесть Юлии, наметил перед собой цель: следствие против бывшей невестки должно быть прекращено. Способ: давление на начальника полицейского управления, ведущего дело. Средства: действовать окольными путями, через союзников, но ни в коем случае не прямо, не выдавая себя. Он знал уже, что в политике нет дороги короче, чем окольная, что побеждает тот, кто остается в тени на полпути между отступлением и атакой.

Происшествие с Юлией произошло в Бней-Браке — городе религиозных евреев. В их среде у него был хороший знакомый — рав Шломо, член муниципального совета Бат-Яма, представитель партии Свет Торы, или сокращенно Пастор. Вскормленная лейбористами, Пастор быстро превратилась в серого кардинала, именем Бога выдвигающая и низвергающая премьер-министров.

Аркадий Самуилович впервые столкнулся с Пастором лицом к лицу, когда рав Шломо пришел к нему за подписью на постановлении о передаче городского детского садика на улице Герцеля в руки просветительской организации «Ручей», относящейся к его религиозной партии. Аркадий Самуилович пошел тогда к мэру.

— Почему нужно передавать садик из рук в руки? — спросил он мэра.

— А почему нет? — ответил мэр по-еврейски вопросом на вопрос.

— И все же зачем? — не унимался Аркадий. — Садик пустует? Он на плохом счету?

— Нет, садик отличный. Воспитательница — душа! Просто в этом районе живет много религиозных, им нужен еще один детский сад.

— Значит, отнять у светских в пользу религиозных? А светские куда детей поведут?

— Ты за светских не волнуйся, они и без тебя не пропадут! А впрочем, действуй на свое усмотрение! — отмахнулся мэр.

Аркадий Самуилович отправился за советом к главе Пруса Юдину. Годы подполья приучили Юдина к скрытности.

— То, что я тебе сообщу, является большой тайной, — сказал бывший заговорщик. — Между нами и Пастором существует негласное соглашение — друг другу не мешать.

— А что мне оставалось делать, — развел он руками, увидев, как удивленно вскинул брови Аркадий, — когда наши безбожники понакупали дешевые квартиры именно там, где живут их избиратели? Но это еще полбеды, так они и лавки некошерные пооткрывали! Вот и приходится и нам, и им терпеть: они закрывают глаза на магазины, торгующие свининой в субботу, а мы — на их агрессивную религиозную агитацию. Так что, Аркадий, отдай ты им садик! — заключил Юдин. — И имей в виду, что никакого официального сотрудничества между нами и Пастором нет! Ты только представь, как отнеслись бы наши и их избиратели, просочись слухи в прессу.