Измена - [26]

Они коротко переговорили о витражах, и Джузеппе, рассказывая о своей работе, выглядел несколько озабоченным. Потом повернулся к Энни:

— Можно тебя на минуточку?

Они отошли в сторону.

— У меня возникли некоторые проблемы с установкой самого большого витража, — сказал он ей. — Мне бы хотелось зайти завтра в офис и взглянуть на чертежи.

— Бога ради! Но разве у вас нет своей копии последней КАДовской распечатки? — спросила Энни, имея в виду чертежи, которыми пользовались все архитекторы и проектировщики.

— Куда-то делась страничка из этих чертежей, — сказал Джузеппе. — Я бы хотел посмотреть изначальный файл, если ты не возражаешь.

— Вам тогда придется прийти в мой фирменный офис, — ответила Энни.

— Ну и прекрасно. Завтра можно?

— Я буду там к девяти.

— Отлично, — сказал он и, вежливо кивнув Мэтью, взобрался обратно на свои леса.

— Что-то случилось? — спросил Мэтью.

— Не думаю, — ответила она.

Когда они выходили из собора, Энни заметила Джека Флетчера, подпирающего колонну всего в нескольких ярдах от них и как бы наполовину скрытого в полумраке.

Двенадцатая глава

— Не знаю, чего я так распереживалась по поводу сегодняшнего вечера, — сказала Энни Дарси, примеряя третье платье.

— Ну еще бы! Я б тоже волновалась перед ужином с убийцей. Господи, Энни, ты могла бы по крайней мере настоять на встрече с ним в ресторане! Не очень-то остроумная идея идти одной к нему домой.

— Довольно невежливо относиться к нему как к убийце после оправдательного приговора.

— Он убийца, я знаю, что это он! У меня нюх на такие вещи. Кроме того, и в гороскопе Кэролайла ясно просматривается склонность к насилию.

Энни приподняла бровь. Она не разделяла уверенности Дарси в том, что в гороскопе всему можно найти причину или объяснение.

— Как тебе, вот это? — спросила Энни, скользнув в черное узкое платье с короткими рукавами и глубоким треугольным вырезом. Они вместе изучали ее отражение в большом зеркале в спальне.

— Пойдет. Эротично и нарядно, но не вызывающе.

— Я не хочу выглядеть эротично.

— Дорогуша, все женщины хотят выглядеть эротично. И мы хотим, чтоб мужчины думали, что мы эротичны. Нам просто не хочется, чтобы они что-либо в связи с этим предпринимали, — ну по крайней мере не во время делового ужина.

— Ты права, я должна была настоять на ресторане.

— Миллиардеры не назначают встреч в ресторанах. Они просто велят тебе явиться в свой особняк, поскольку желают, чтоб им обслуживали собственные слуги и кормили личные повара. Но я бы на твоем месте чересчур не беспокоилась. Мне кажется, он постесняется тебя изнасиловать перед целым штатом прислуги.

— Что бы он ни замышлял, — подвела итог Энни, — уже слишком поздно об этом говорить.

— Ты по-прежнему зла на него за то, что он не спас «Фабрикэйшнс»?

Энни пожала плечами. Ее чувства к Мэтью Кэролайлу были в лучшем случае противоречивыми.

— Я недавно прочитала книгу, где проводится сравнение женской и мужской дружбы, — сказала Дарси. — Вот уж в самом деле мужчины так на нас не похожи!

— С этим откровением не поспоришь.

— Мы считаем лучшим другом того, с кем можем откровенно обо всем поговорить. А у мужчин лучший друг — это тот, с кем они могут что-то вместе делать. Охотиться, ловить рыбу, смотреть футбол. И даже если разговаривают, редко слушают и проявляют сочувствие, как женщины.

— Они слишком заняты, им некогда давать советы, — с сожалением сказала Энни.

— Точно. Они даже слово «друг» понимают не так, как мы. Ведь могут двадцать лет не встречаться и не разговаривать, но только из-за того, что были в одной футбольной команде в институте или когда-то поклялись друг другу в дружбе, они продолжают считать себя верными друзьями.

— Да! Наша дружба жива только сегодняшним днем.

— Точно. Женская дружба более практична. Мы с тобой, например, знаем друг друга не очень давно, но мы близкие подруги.

— Безусловно.

— Сравни это с долгой старой дружбой между двумя мужчинами. Например, Сэмом и твоим сегодняшним ухажером, Мэтью Кэролайлом.

— Он не мой ухажер!

Дарси улыбнулась.

— Они общаются не слишком часто, насколько я знаю. Но Сэм выступил в защиту Кэролайла на процессе, хотя здорово рисковал: от него многие могли отвернуться за то, что он выгораживает человека, которого все считают виновным.

— Я бы поступила точно так же, а ты? — спросила Энни… — Мужчины и женщины одинаково преданы своим друзьям, если им это ничего не стоит.

Дарси пожала плечами.

— Бьюсь об заклад, если спросить Кэролайла, он скажет, что большинство его друзей бросили его, когда он в них больше всего нуждался.

— Может, и так, Дарси, но я никогда не принадлежала к числу его друзей.

— Все равно он может быть ожесточен. Остерегайся этого парня, Энни. Я серьезно говорю. Может, мне лучше пойти с тобой — в качестве еще одного представителя фирмы?

Энни покачала головой.

— Нет, я смогу с этим справиться. — Она невольно улыбнулась. — Это я себе уже доказала.

Их взгляды встретились в зеркале, и Дарси торжественно кивнула:

— Ты справишься.

Первое, что пришло ей в голову, когда она подъехала к уединенному, огороженному забором особняку, было то, что она не туда попала.

И в самом деле, не могло же это мрачное и до ужаса нелепое строение быть домом одного из самых богатых и претенциозных предпринимателей в стране. Здание будто сошло со страниц какого-то романа Стивена Кинга.