Изгой. Том 1 - [24]

Я закрыл глаза. Да, я знаю, почему четыре острова, готовящих супер-бойцов для четырех кланов, в принципе, существуют. Почему они не считают потери, проводя такую чудовищную политику обучения. Дети неофициальных наложниц признаются крайне редко, самурай действительно должен быть привязан к женщине, чтобы признать ее детей. По истечении сроков, указанных в контракте, куртизанке обычно указывают на дверь. Что уж говорить о детях, рожденных просто потому, что какому-то мужчине из кланов приспичило трахнуть какую-нибудь понравившуюся ему крестьянку. Кто его остановит? Муж? Очень смешно. Будет умным, потерпит, потому что в противном случае, отправится рисовые поля удобрять… собой. Вот только никто не сможет заставить мужчину признать этого рожденного против воли ребенка. Так и появляются на белый свет подобные нам. И при пробуждении кланового дара парня или девушку забирает Оми и ему подобные. А что если крестьянин или купец, или даже эта, что их, признают дитя? Кто помешает самураям забрать детей в этом случае? Да никто.

Также меня не оставляют смутные сомнения, что создают таких детишек чуть ли не специально. Не просто же так тратятся огромные денежные и людские ресурсы для поддержания и создания Центров, как и групп для обнаружения опасных для общества детишек. Обычные неодаренные не нужны кланам, поэтому поиски начинаются исключительно после пробуждения дара. И гадай после этого, кому повезло больше, тому, кто всю свою оставшуюся жизнь проведет на улицах или попадет на клановые острова. Такая вот тщательно выведенная селекция получается. Но Япония и гордится своими воинами. Так что игра стоит свеч. Интересно, а как дела обстоят с девушками? Они тоже все одаренные? Но какой смысл во владеющей одной из природных стихий шлюхе? Гейши, возможно, но обычные куртизанки. Их же как-то делят между собой.

Дверь в мою комнату приоткрылась, отрывая меня от мыслей, которые уже понесли меня далеко от сложившейся ситуации в сторону прекрасной половины человечества. Я напрягся и приподнялся на локтях, готовый в любой момент или вскочить, или скатиться с ложа на пол, в зависимости от ситуации.

– Ёси, к тебе можно войти? – Арэта проявил благоразумие и спросил разрешение, вместо того, чтобы переть напролом.

– Входи, – я кивнул и подвинулся, потому что больше сесть в комнате было негде. Арэта выглядел взволнованным. Он плюхнулся рядом со мной и посмотрел на экран, где все еще шли российские новости. Арэта нахмурился, пытаясь, видимо, понять, о чем говорят люди на экране, но лишь перевел на меня взгляд и тряхнул головой. Свой родной язык я не забыл даже после, так называемого, перерождения. И это я понял только сейчас, что меня не могло не радовать.

– Почему его не защитили? – Арэта махнул рукой в сторону экрана. В его голосе слышалась дрожь. Гибель наследника очень сильно на него повлияла. Знать бы еще почему. Хотя, подозреваю, что ответ будет следующий: «Потому что я – японец».

– Полагаю, что Великий сын императора решил развлечься и немного не рассчитал своих сил. А может быть, решил кому-то доказать, что вполне самостоятелен. Теперь сложно сказать наверняка, почему он ушел от охраны. Но прецеденты уже были в императорской семье, поэтому ему есть на кого ровняться.

– Кому он что доказывал? – продолжал шептать Арэта. – Яэмон же даже не был самураем.

– Я не знаю, Арэ, – я покачал головой. – Меня же не было в той машине.

– Это война, да? – продолжал шептать Арэта. – И нас каким-то образом хотят на этой войне использовать?

– Это самое логичное, что приходит в голову, – я неохотно согласился с ним. – Но что мы можем сделать? Мы же ничего еще не умеем.

– Чтобы стать пушечным мясом, которое будут кидать на врага в то время, как члены кланов будут готовится к атаке. На острове находятся не только такие сопляки, как мы. Да даже те, кто прибыл в первом эшелоне еще несколько месяцев назад уже что-то, да могут. Нас же изначально отправили сюда на убой, чтобы пощекотать нервы тем, кто уже зарекомендовал себя с лучшей стороны.

Арэта сжал кулаки от едва сдерживаемой злости. Я мог его понять, сам чувствовал примерно тоже самое. Только вот элита даже среди претендентов вполне смертна и Ясуда это довольно неплохо продемонстрировал.

– Но все четыре клана смогут сделать так же, мы просто будем биться друг с другом, никакого преимущества Кудзё не получат.

– Не скажи, – Арэта немного успокоился. – Не думаю, что на Кюсю можно кого-то взять. Ито вряд ли предполагали, что так случится, а у них игрушки долго не живут, быстро ломаются. Мурамати воины не слишком нужны. Еще в Центре я подслушал, что к ним направляют кандидатов со склонностью к артефакторике. Вот там смертность практически стремится к нулю. Кандидатов, конечно, не балуют, но и не убивают за провинности. Да и друг с другом им нечего делить. Остается Кудзё и Якимото. Вот на нашем острове и на Цусиме примерно одно и тоже происходит с кандидатами, и то, я точно не уверен. Ты правильно сказал, нас же там нет.

Он посидел со мной еще немного. Мы просто молча смотрели новости, но практически не видели, что творится на экране. Каждый был погружен в собственные мысли. В голове крутилось некий диссонанс и все больше рождающихся вопросов. Как происходит распределение на острова. По какому признаку. То, что не по клановому это точно. Что собой представляют ученики и кандидаты, если такие вообще имеются с других островов? Что нас ждет? И сколько, мать вашу, вообще находится людей на островах, например, на том, на котором мы сейчас находимся? Из прострации нас вывела появившаяся еда. Только тогда Арэта ушел к себе, чтобы поесть и полазить по Сети, пока есть такая возможность.