Изгой Гора - [18]

— Я отказываюсь, — сказал я.

Маленький человек отшатнулся, как будто получил удар.

— Я представляю важное лицо в городе, — сказал он.

— Я не желаю зла Ларе, татрикс Тарны, — сказал я ему.

— Кто она тебе?

— Никто.

— И все же ты отказываешься?

— Да, я отказываюсь.

— Ты боишься.

— Нет, я не боюсь.

— Ты никогда не получишь тарна, — прошипел человек. Он повернулся на каблуках и, не выпуская поручня, поспешил к лестнице. Его товарищ шел впереди. Маленький человек остановился и крикнул:

— Ты не выйдешь живым из Тарны!

— Пусть будет так, — ответил я, — но я не сделаю то, что ты предлагаешь.

Закутанная в серое фигура, почти неразличимая в тумане, внезапно остановилась. Человек несколько мгновений раздумывал, затем коротко посоветовался со своим товарищем. Они пришли к какому-то соглашению. Маленький человек снова подошел ко мне, оставив сзади товарища.

— Я погорячился, — сказал он, — для тебя нет опасности в Тарне. Мы честный народ.

— Я рад слышать это.

К моему удивлению человек сунул в мою руку тяжелый кожаный мешочек с монетами и я увидел его улыбку под покровом плаща.

— Добро пожаловать в Тарну! — сказал он и быстро пошел к выходу.

— Вернись! — крикнул я, протягивая ему деньги, — вернись!

Но он исчез.

По крайней мере эту дождливую ночь мне не придется ночевать в поле. Благодаря странному подарку закутанного в плащ человека, я мог снять номер в гостинице. Я спустился по спиральной лестнице и вновь очутился на улицах города.

Гостиниц на Горе было не так уж много, так как гостей в городах не жаловали. Но все же в каждом городе можно было найти гостиницу. В них жили торговцы, делегации других городов, важные гости. Хозяева гостиниц не особенно интересовались своими постояльцами, особенно получив горсть мелких монет за отсутствие любопытства. В Тарне, которая славилась своим гостеприимством, вероятно, полно гостиниц. Но я был удивлен, не обнаружив ни одной.

Я решил, что если так ничего и не найду, то всегда смогу провести ночь в пага-таверне. Если они здесь такие же, как и в Ко-Ро-Ба или Аре, то там можно провести ночь за низким столиком перед кружкой паги — сильной ароматной жидкости, которую приготовляли из зерна са-тарна — Дочь Жизни. Пага — это сокращенное от пага-са-тарна, что означает удовольствие Дочери Жизни.

Я остановил какую-то серую личность на улице. Человек спешил куда-то сквозь дождь и туман.

— Человек Тарны, где я могу найти гостиницу?

— В Тарне нет гостиниц, — ответил он, пристально глядя на меня, — ты чужой.

— Я путник, который ищет ночлега.

— Беги отсюда, чужой.

— Мне сказали: «Добро пожаловать в Тарну»

— Беги, пока не поздно, — сказал он, боязливо оглядываясь по сторонам.

— Есть здесь пага-таверна, где я могу отдохнуть?

— В Тарне нет пага-таверн, — сказал человек и мне показалось, что я чем-то развеселил его.

— Где мне провести ночь?

— Лучше всего за стенами города, в поле. Или тебе придется провести ее во дворце татрикс.

— Ну что же, это весьма соблазнительный вариант.

Человек с горечью рассмеялся.

— Сколько времени ты уже провел в Тарне, воин?

— Я здесь с шести часов.

— Тогда уже поздно, — сказал человек, — в стенах Тарны ты уже больше 10 часов.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я.

— Добро пожаловать в Тарну, — сказал человек и исчез в тумане.

Этот разговор обеспокоил меня и я невольно отправился к стенам города. Но меня остановили огромные ворота Тарны, запертые двумя гигантскими бревнами, сдвинуть которые могла разве что упряжка тарларионов, громадных ящеров или же сотня рабов. Ворота были окованы стальными полосами и медными пластинами. Черное дерево, из которого он были сделаны, тускло поблескивало передо мной.

— Добро пожаловать в Тарну, — сказал охранник, стоящий в тени ворот и опиравшийся на копье.

— Благодарю, воин, — сказал я и отправился обратно в город.

Позади себя я услышал смех, но такой же горький, как и у горожанина.

Я долго бродил по улицам и, наконец, обнаружил низкую дверь в стене цилиндра. По обеим сторонам двери в нишах, укрытые от дождя, горели лампы, заправленные жиром тарлариона. В этом мерцающем свете я смог разобрать надпись на двери:

«Здесь продается кал-да».

Кал-да — это горячий напиток, сделанный из разбавленного вина ка-ла-на с добавлением лимонного сока и жгучих пряностей. Я не любил этот обжигающий рот напиток, но члены низших каст обожали его, особенно те, кто занимался тяжелым трудом. Я думаю, что популярность этого напитка в основном объяснялась его дешевизной и способностью согреть человека, чем вкусовыми качествами.

Однако я решил, что в такую ночь, дождливую и промозглую, ничего лучше чашки кал-да мне не найти. Более того, раз есть кал-да, значит должны быть хлеб и мясо. Я вспомнил желтый горийский хлеб — плоский, круглый, горячий и ароматный, и рот у меня наполнился слюной. Я подумал, что здесь смогу съесть кусок жареного табука, а если повезет, то и бифштекс из тарска — шестиногого быка, населяющего леса Гора. Я улыбнулся про себя, нащупав в кармане тугой мешочек с монетами, потом наклонился и толкнул дверь.

Спустившись на три ступени, я очутился в теплой, тускло освещенной комнате с низким потолком. Здесь стояли обычные для Гора низкие столы, за которыми сидели человек пять-шесть мужчин, одетых в серое. Разговор прекратился, когда я вошел. Все глаза устремились на меня. В комнате не было воинов. Оружия тоже, кажется, ни у кого не было.