Изгнание - [126]

— Я не могу поверить, что говорю это, но думаю, Киф вырос в моих глазах, — пробормотал Грэйди.

— В моих тоже, — согласился Сандор. — Хотя я предпочел бы, чтобы он прекратил называть меня Гигантор.

Все рассмеялись. Но потом улыбка Грэйди поблекла.

— Я должен помочь гномам перенести Силвени в безопасное место, и вы должны сплотить других гоблинов, Сандор. — Он поглядел на Софи. — Думаешь, сможешь немного поспать, даже с болью?

— Бывало и хуже, — пообещала она, жалея, что это не была правда.

Грэйди вздохнул и повернулся, чтобы уйти.

— Ты собираешься сказать Васкерам, что я попытаюсь сделать? — спросила Софи.

— Думаю, что должен. Я очень не хочу вселять в них надежду, но они зададутся вопросом, что происходит, когда все Члены Совета появятся у них дома.

— Скорее всего.

Она позволила ему пройти еще несколько шагов, прежде чем спросила:

— Что, если я не смогу сделать это?

Грэйди развернулся, подошел к ней и взял ее за руки.

— Тогда они оценят, как сильно ты пыталась… и ты будешь знать, что сделала все, что могла, и мы все будем искать способ позволить ему уйти навсегда. Хорошо?

Софи кивнула.

Он обнял ее и вытер слезы, которые текли у нее по щекам, а она даже не заметила их.

— Успокойся, Софи, — сказала Эделайн, мягко кладя руку ей на плечо. — Давай приведем тебя в порядок настолько, насколько сможем, а затем ты отдохнешь. Завтра тебе предстоит большой день.

Глава 61

Софи долго смотрела на блестящий особняк Эверглена, пытаясь заставить свои ноги двигаться. Она не верила, что прошло всего две недели с того самого дня, когда все распалось на части.

Сегодня ей придется все исправить.

Когда село солнце, Элвин заставил ее выпить столько эликсиров и сывороток, что она до сих чувствовала легкое головокружение, когда поднималась по блестящим ступенькам. Или может это были нервы. В любом случае, она была рада, что ничего не съела, потому что не смогла бы подавить тошноту.

Грэйди и Эделайн шли по обе стороны от нее, они сжали ее руки, когда она споткнулась.

— Помни, — тихо произнес Грэйди, — все, что ты можешь — это попытаться изо всех сил.

Она повторила эти слова, когда Делла открыла дверь, чтобы поприветствовать их.

Она снова выглядела, как обычная Делла, с пронзительным взглядом, четким и ясным, и легким румянцем на щеках. Фитц и Биана стояли сбоку от нее, но Софи не позволяла себе смотреть на них. Она сосредоточилась на радужных бликах света на полу, с облегчением не чувствуя никакой реакции на них.

— Спасибо, Софи, — сказала Делла, крепко обнимая ее. Софи старалась не думать о том, какой слабой чувствовала себя Делла, или как они все рассчитывали на то, чтобы она это сделает. Но, в любом случае, давление сыпалось на нее. Особенно когда к объятиям присоединилась Биана.

— Прости, Софи, — прошептала Биана, начиная плакать. — Знаю, я ужасно себя вела, и я не виню тебя, если ты ненавидишь меня. Просто это было так сложно.

— Я понимаю, — сказала ей Софи. — Все хорошо.

Крошечная ее часть интересовалась, присоединится ли к ним Фитц, но он, молча, стоял поодаль. Поэтому она была совершенно удивлена, когда он сказал:

— Ты больше не можешь меня слышать, верно?

Софи повернулась к нему лицом, уставившись на его подбородок вместо глаз.

— Ты пытался передавать?

Он кивнул… или так она предположила, потому что его подбородок поднимался и опускался.

— Думаю, это означает, что он меня исправил. — Что было облегчением. Но это заставило ее и грустить, она не ожидала, что у нее с Фитцем больше не будет тайных разговоров.

— Могу я ээм… поговорить с тобой минутку? — тихо спросил он.

— О, да. Конечно. Хмм… — Она оглядывалась вокруг, пытаясь понять, куда пойти.

— Давай выйдем наружу. — Он предложил ей руку, и прошло несколько секунд, прежде чем у Софи хватило мужества принять ее.

Она молилась, чтобы ее ладони не вспотели, когда он привел ее в тень ближайшего дерева.

— У тебя до сих пор синяк, — Фитц указал на темно-фиолетовое пятно в центре тыльной стороны ее руки, все, что осталось после того, как Элвин закончил ее лечить. Элвин пообещал сделать бальзам, который уберет его, но у Софи было чувство, что это будет единственный оставшийся шрам.

— Он не болит, — Она несколько раз нажала на него, пока Фитц не взял другую ее руку, чтобы остановить ее.

Он ждал, когда их взгляды встретятся, прежде чем произнес:

— Киф рассказал мне, через что ты вчера прошла… и что переживаешь до сих пор… и, знаешь. А я просто… Я… — Он опустил ее руки и уставился на землю. — Э, как мне извиниться за то, что был таким большим придурком все это время?

Софи с грустью улыбнулась.

— Ты не был большим придурком.

— Был, — он отошел на несколько шагов, пиная траву. — Просто я был так зол. Все, что я мог делать — это кричать и крушить все. Половина моих вещей сейчас переломана. — Он повернулся к ней, но по-прежнему смотрел вниз. — Но… Я сильно извиняюсь, Софи… за все. И я хотел, чтобы ты знала это перед тем, как попытаешься вылечить моего отца. Потому что, если это сработает, я не хочу, чтобы ты думала, что это единственная причина, по которой я извиняюсь.

Его слова были теплее солнечного света, выглядывающего сквозь ветви.