Избранные и прекрасные - [38]

Надо было позвонить, думала я, поднимаясь по широким ступеням крыльца. Я ведь даже не знаю, дома ли она.

Впрочем, дворецкий Бьюкененов не выказал удивления при виде меня, велел одному из слуг отнести мой саквояж в ту комнату для гостей, которую я обычно занимала, и лично проводил меня в синюю со слоновой костью солнечную комнату, которой чаще всего пользовалась Дэйзи.

Высокие окна комнаты были обращены к бухте, я посмотрела вдаль, на воду. И с некоторой неловкостью заметила, что с того места, где я стояла, хорошо просматривается особняк Гэтсби – белые стены, сияние которых видно, несмотря на расстояние и дымку, мерцающий золотом пляж и протянувшийся от него причал.

Он стоит на этом причале, вдруг подумала я. Стоит там и смотрит поверх воды, смотрит сквозь годы в то время, когда она принадлежала ему и когда снова будет принадлежать.

Из странных раздумий меня вывел грохот, за которым последовал негодующий возглас. Я кинулась к двери и распахнула ее как раз в тот момент, когда дворецкий появился вновь – с запотевшим стаканом ледяного лаймада и тарелочкой с сухим печеньем и ломтиками огурца. Внушительными размерами он не отличался, но его важный вид напоминал решетчатые ворота, обойти которые невозможно.

– Мадам вскоре выйдет к вам, – с невозмутимой физиономией сообщил он. – Не хотите ли покамест освежиться и перекусить? Принести вам что-нибудь почитать?

– Только «Пост», – нехотя отозвалась я и села. У меня не было никаких сомнений в том, что следующую мою попытку покинуть эту комнату он снова пресечет, появившись на пороге как по волшебству.

«Пост» он мне принес, и я раздраженно листала его, пока не явилась Дэйзи, словно принесенная шквальным ветром откуда-нибудь из дебрей. Она двигалась так легко и так раскраснелась, что я невольно взглянула вниз – проверить, касаются ли пола ее маленькие, как у ребенка, шлепанцы.

– О, Джордан! Какая радость, какое чудо! – воскликнула она, бросаясь ко мне. – А я уж думала, ты совсем меня забыла! Теперь, когда Том меня бросил, моя единственная надежда – верные друзья, правильно?

Полеты фантазии Дэйзи обычно на меня не действовали, но после этих слов я удивленно заморгала. Незадолго до ее появления я слышала громкий топот и стук, а потом – неразборчивые вопли из тех, какие ассоциировались у меня с футбольными матчами.

– Бросил тебя?..

Ее руки трепетали, как вспугнутые птички, алые губы непрестанно улыбались. Не удосужившись посвятить меня в подробности, она перешла к самой сути.

– Да он сегодня вечером едет куда-то с этой девчонкой. И ему все равно. До меня ему нет дела.

Вот почему Дэйзи держала меня при себе. В отличие от других подруг, я не уверяла ее, что все наладится, не клялась отомстить и не предлагала ей способ стать такой красивой, чтобы он никогда больше не сводил с нее глаз. Ничто не могло наладиться, женщина вроде Дэйзи крайне мало чем могла отомстить своему мужу, а красивой она была и без ухищрений. Вместо всего этого я предлагала ей нечто иное.

– Слушай… – я огляделась по сторонам. – Отвези меня куда-нибудь в безопасное место. Надежное, где можно не остерегаться.

Ее глаза просияли, она взяла меня за руку.

– О, приключение! Джордан, дорогая, ты всегда знаешь, что мне нужно.

– Может быть, – отозвалась я.

Она увезла меня в своем полночно-синем родстере, пронеслась по холмам Ист-Эгга так, словно они нанесли ей личное оскорбление. Мы проехали мимо загона, где паслись лошади Тома, через рощицу, где, по словам Дэйзи, повесили последнюю ведьму Лонг-Айленда, и остановились на высоком берегу с песчаными дюнами, на незастроенной стороне полуострова. Машину Дэйзи поставила так, чтобы из нее открывался вид на воду – ничего, кроме синевы и украдкой подползающего острова Брайарвуд, – потом расслабилась на сиденье, положила голову мне на плечо и затеребила обеими руками мою руку.

– Так что стряслось, дорогая? – заговорщицким тоном спросила она. – Ты все-таки влюбилась в Ника? Я продумала столько планов, как свести вас вместе, а вы оба торчите в городе, будто там вам медом намазано.

– А здесь взглянуть не на что, кроме песка и моря, – ответила я. – Дэйзи… Гэтсби хочет тебя.

Она замерла, ее голова на моем плече отяжелела, пальцы вдруг стиснули мою руку и разжались. И она затихла.

– Да?.. – спросила она. Голос казался идеально уравновешенным, как метательный нож, но в настоящий момент у нее под рукой не было мишени – только я рядом с ней в машине, стоящей над искрящейся водой.

– Да… слушай.

И я рассказала ей все, начиная с той ночи, когда встретила Ника на вечеринке у Гэтсби, и вплоть до случившегося минувшей ночью в «Золушке». Я ничего не утаила – ни засосы на шее Ника, ни вид Гэтсби после общения с его мажором из Амхерста. С таким же успехом я могла бы рассказывать ей волшебную сказку без единой реалистичной детали.

Я умолкла, потому что на этом история кончилась, и слегка толкнула Дэйзи, чтобы она наконец села прямо. Она нехотя подчинилась, и, к моему шоку, к моему полному и глубокому потрясению, ее глаза оказались полны слез.

– Боже мой, боже мой… – завороженно шептала она. – Он любит меня.

– Уж не знаю, любит ли, – ответила я. – Он был… не