Избранное - [8]
В иные дни музыкант играл Скрябина и Шопена, свои любимые сонаты Бетховена. Хотелось тогда бежать к нему, сказать, как чудесно он играет. Но сделать этого было нельзя — все помнили истерические крики дяди Саши, когда он замечал под своим окном затаившихся слушателей. Он хотел играть только для себя.
Начинается Косуга скромным ручейком где-то в однообразных клюквенных торфяных болотах. Попетляв и посовавшись в разные стороны, приняв в себя множество себе подобных лесных ручейков, наполнившись прозрачной студеной водой безымянных родников и подземных водотоков, она много дальше становится речкой, тихой, ленивой. И верст шестьдесят невозмущенно течет меж пологих холмов, а потом впадает в другую речку — уже обозначенный и названный на всех картах приток Волги. Это прихотливое петляние Косуги, внешне беспричинное, ее извилистое течение чем-то напоминают падение листка, когда он в тихий осенний день оторвется от оголенной ветки на вершине дерева. Вот мелькнул в голубом воздухе огненный лоскуток, на миг закачался на месте, соскользнул вниз, наискось, опять задержался, затрепетал и, тихо кружась, полетел по пологой дуге, чтобы где-нибудь там, далеко, в кустах, зацепиться за сучок и уж потом упасть на землю.
Так же и наша речка: она словно нарочно избирает себе самый длинный путь, петляет, вьется, не хочется ей покидать этот тихий край.
На невысоком взгорке глянцевито зеленеет хвоя вековых сосен. Подбираясь к нему, речка терпеливо прокладывает себе путь по заросшему тальниками лугу и теперь течет под самым бором. Взгорок с одного бока осыпался. Над желтым песком обрыва повисли кривые корни деревьев.
В другом месте речка покинула старое русло — там осталась густо заросшая тростником и осокой заводь с темной водой и илистым дном, полная уток и матово-черных линей, — и устремилась к цветистому лугу. Дальше она рассекла светлую березовую рощу. А здесь — отгородилась широкой отмелью от темного ельника и направилась к веселым осиновым перелескам и полям в мягких волнах ржи… И протянулись в речной пойме глухие старицы, дремлют крохотные озерца, а излучины русла кое-где круто возвращают речку к местам, уже омытым ею, так что порой заливные луга пестреют на настоящем полуострове — лишь узкий перешеек отделяет смежные плесы. Такие места у нас называют круглицами.
Надо сказать, что и сама наша речка и все вокруг нее лишено какого-либо размаха — не найти тут широких просторов и раздолий, поражающих глаз горизонтов: все небольшое, замкнутое, ограниченное. Если и растут тут леса, местами даже дремучие, то глубины в них большой нет: пройдя по чаще версту-другую, непременно выйдешь в поле или раскинется перед тобой луг, не то наткнешься на лесную малоезженую дорогу, и она выведет тебя к деревушке либо на большак. Нет и бескрайних заливных лугов, таких, что глазом не окинешь. Есть, правда, в речке места, где и длинным шестом не достанешь дна — про них знают далеко вокруг. И слывут эти пятиаршинные ямы за бездонные омуты. А вообще-то дно в речке ровное, течение тихое. Под берегами плесы выстланы листьями кувшинок и стеной стоят тихие камыши — в знойный день тут непременно вспугнешь остроперую щуку, терпеливо поджидающую в засаде добычу. По раскаленному песку отмелей бегают зуйки; летают над ним, точно подхватываются крылышками, трясогузки. Множество куликов, водяных курочек, а прибрежные кусты населены певцами и певичками всех мыслимых видов и оперений. В жаркий летний день высоко в небе над речкой летают коршуны и ястреба.
Благодатные, чудесные места омывает Косуга. И она медлит, еле течет, жаль ей расставаться с ласково провожающими ее берегами! Еще где-то доведется ей течь, оставив этот край с его невозмутимым покоем, здешнее плавное русло, закругленные берега, мимо которых скользит неслышная струя с ленивыми водоворотами у какого-нибудь травянистого мыска…
Изредка медленное ее течение встречает, правда, препятствия, и она даже шумит тут. Но это постарались люди — перегородили реку плотинами либо перебросили через нее мосты на козлах и стояках из толстых окоренных бревен. Вода вокруг них бежит резвее и шевелит ветви, траву и водоросли, нанесенные струейы и успевшие осклизнуть и заилиться.
Нехитрые это мостики: установят люди посередине речки козлы, положат на них накатник, по нему настелют еловых толстых жердей, у въездов навалят фашиннику, обложат дерном — и мост готов.
Опасливо ступает по нему задерганная крестьянская лошаденка, упирается. Ну да ничто! Грозный окрик и здоровенный прут заставят ее забыть страх и ринуться вперед напропалую: она, храпя и косясь, засеменит нековаными ногами по живым, гремучим мостовинам и вынесет на берег пляшущую телегу. Мужик с облегчением вздохнет, баба перекрестится: «Пронесло, слава тебе, господи!» И потащатся они дальше своими ухабистыми дорогами. Еще долго будет доноситься из-за кустов скрип и стук колес и беспрестанное: «Но, милая!»
Однако и таких зыбких мостов мало — земство не хочет тратить на них деньги, а крестьянам мосты не так уж нужны: ездят они больше по зиме, после того как Никола «подмостит». В летнюю же пору мужики заняты на своих полосках возле дома, сено возят только с ближних покосов — на дальних оставляют до зимы. Кроме того, в меженную воду на речке появляется пропасть бродов — в случае надобности всегда найдешь где перебраться. А осенью и весной вообще разумнее сидеть дома. В это время российские проселки становятся непроезжими. «Бездорожье» — слово наше, исконное. Так что мосты хоть будь, хоть нет — все равно нигде не проедешь.
Олег Васильевич Волков — русский писатель, потомок старинного дворянского рода, проведший почти три десятилетия в сталинских лагерях по сфабрикованным обвинениям. В своей книге воспоминаний «Погружение во тьму» он рассказал о невыносимых условиях, в которых приходилось выживать, о судьбах людей, сгинувших в ГУЛАГе.Книга «Погружение во тьму» была удостоена Государственной премии Российской Федерации, Пушкинской премии Фонда Альфреда Тепфера и других наград.
Рассказы Олега Волкова о Москве – монолог человека, влюбленного в свой город, в его историю, в людей, которые создавали славу столице. Замоскворечье, Мясницкая, Пречистинка, Басманные улицы, ансамбли архитектора О.И. Бове, Красная Пресня… – в книге известного писателя XX века, в чьей биографии соединилась полярность эпох от России при Николае II, лихолетий революций и войн до социалистической стабильности и «перестройки», архитектура и история переплетены с судьбами царей и купцов, знаменитых дворянских фамилий и простых смертных… Иллюстрированное замечательными работами художников и редкими фотографиями, это издание станет подарком для всех, кому дорога история Москвы и Отечества.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».