Избранное. Том второй - [48]
- Воистину так, Семён Саввич. Кто о земле скорбит, тот добр, злу препона. Погибнет зло – промеж людей одна радость поселится...
- Ишь он как повернул! Люди-то не одинаки... Выговор, карахтер – всё разно. А всего пушше богачество рознит. Нам вот с тобой богачество ни к чему – другим токо то и дай.
- Не богачеством надо оделять человека – а правдой-истиной...
- Точно, Логин, – поддержал Науменко. – А истина у нас одна: коммунизм... Это не я у тебя на вершину-то лезу?
На полотне вырисовывался курган с еле приметными домиками под ними. Был он огромен, высок, недоступен. Несмотря на это, упрямо и дерзко одолевал головоломную высоту маленький человечек.
- Не ты один, Гриньша, все помаленьку лезут, – сизыми, негнущимися пальцами Семён Саввич свернул козью ногу и свил губами затейливую паутинку дыма.
Шумнул ветерок, обежал вокруг кургана, обнюхал и, присвистнув, поскакал по полю, сдувая с него снег. Чёрными мозолями проглядывала земля.
- Снег задерживать пора. Сдувает снег, – сказал Науменко и, оставив приятелей, уже не боясь пересудов, съехал вниз.
- Общее собрание созывать надо, – непривычно трезвым зайдя к Сазонову, сказал Науменко.
- Надо – созывайте.
- Когда назначим?
- Да хоть сейчас.
- Смеёшься? Людей не оповестили...
- Велико дело: пока до конторы идём – все соберутся.
- И получится не собрание, а вечёрка...
- Называйте как угодно. Главное, чтобы на этой вечерке люди думали... Им незачем доклады готовить. Всё, что могут сказать, у них в голове.
- Это-то верно, да ведь есть распорядок!..
- А что он нам – распорядок? Давайте попроще, так искреннее получится...
Они вышли из сельсовета под самый закат.
День удлинился.
Потеплело.
Снег, ещё перед Крещением лежавший пышными сугробами, осел, состарился и тоненько пропускал через себя первые запахи весны. Возмужавший день, тихо золотистый закат, да и сама необычность решения Сазонова – всё это прямило Науменко, согнувшегося за зиму. Возбуждённо блестя озорноватыми глазами, он приветливо поглядывал на встречных, перебрасывался с ними шутками, приглашал с собой, слышнее припечатывая шаг по затвердевшей дороге.
- Когда зерно травить будем? – дивясь непривычному, забытому блеску в глазах председателя, встретившись, первым спросил Дугин.
- Пошли в правление. Там поговорим.
Дугин быстро и опасливо покосился на него, на Сазонова. Сазонов привычно щурил припухлые спокойные веки и шагал, уставясь себе под ноги.
- Ровно свататься собрались? – допытывался дед Семён, направлявшийся к Логину. – Да вот кто жених – не пойму...
- Тебя наметили, – усмехнулся успокоившийся Дугин. – Ты не против?
- Я что? Я всегда с дорогой душой. Токо в моём дому крыша до свадьбы не выдюжит. Небо наскрозь видно. Тёсу не дашь, председатель?
- Единоличнику-то? – начал было Дугин.
- Можно, – сурово оборвал его Науменко. – Для порядка пошли, с людьми посоветуемся.
- Опять, слышь, кого-то раскулачивать собрались, – заметив идущих, вздохнул Ворон.
- Кроме тебя некого, – отозвалась через забор Агнея.
- С меня взятки гладки. Что было – взяли. Чего нет – пущай берут.
Проходя мимо кузницы, в которой копошился Ямин, закричали:
- Глуши фабрику, Гордей! Заседать пойдём!
- Чего горланите? – выглянул из кузницы Ямин.
- Пойдём, Гордей Максимыч, о жизни потолкуем.
- Заходите ко мне и толкуйте.
- Для таких разговоров мала твоя кузница, – построже сказал Науменко. – Глуши!
Видя большое скопление народа, к правлению спешили бабы и ребятишки, окружённый девчатами, шёл с гармонью Прокопий.
- Веня, – остановив старшего из Бурдаковых, попросил Науменко, – ты сядь верхом да кликни тех, кто дома засиделся...
- Не надо, – остановил Сазонов. – Не надо, сами придут.
В конюховке было людно. Степенно переговаривались между собой старики, опираясь на костыли. В углах, повзвизгивая, возилась ребятня. На лестнице, наигрывая плясовую, устроился Прокопий. В тесном углу носилась Шура Зырянова, вызывая на пляс Евтропия.
- Уйди, шалопутная! – отбивался он. – Прилипла как банный лист!
- Дробани, чего там! – подтолкнул его Науменко. – Пусть знают наших!
- Сам-от не смеешь?
- Не приглашают.
Шура, пройдясь по кругу, рассыпала дробь перед председателем. Он отступил, примерился, резко выкинув ногу, часто и молодо застрекотал ладными хромовыми сапогами.
- О-от режет, бес! – восхищённо протянул дед Семён. – Мастак, едри его в голяшку!
- Это, слышь, не колхозом управлять! – отозвался Панфило. – Тут мозгами шевелить не надо.
Отпыхиваясь, Науменко остановился напротив деда Семёна.
- Спасибо, Проня! – поблагодарил он гармониста, будто между ними ничего не было, и обратился к старику: – Видал, как в колхозе пляшут?! Вступай, пока жив. На том свете гармошек нет.
- Колхозов тоже нет, – огрызнулся старик и отвернулся к Логину.
В круг впорхнула Катя. Она давно не плясала и, сторонясь людей, молча носила в себе свою беду.
пропела она с адресом.
Прокопий с шумом сдавил мехи, застегнул гармонь.
- Ещё поиграй! – попросил Ефим, положив руку на ремень гармошки. Оттолкнув его, Прокопий молчком прошёл к скамейкам, на которых кучно сидели парни. Катя, обидчиво закусив слинявшие, изогнутые сердечком губы и едва удерживая слёзы, спряталась в угол.
В публикуемых в первом томе Зота Корниловича Тоболкина романах повествуется о людях и событиях середины XVII – начала XVIII веков. Сибирский казак-землепроходец В.В. Атласов – главный герой романа «Отласы». Он совершил первые походы русских на Камчатку и Курильские острова, дал их описание. Семён Ульянович Ремезов – строитель Тобольского кремля – главное действующее лицо романа «Зодчий». Язык романа соответствует описываемой эпохе, густ и простонароден.
В новом романе тюменский писатель Зот Тоболкин знакомит нас с Сибирью начала XVIII столетия, когда была она не столько кладовой несметных природных богатств, сколько местом ссылок для опальных граждан России. Главные герои романа — люди отважные в помыслах своих и стойкие к превратностям судьбы в поисках свободы и счастья.
В сборник драматических произведений советского писателя Зота Тоболкина вошли семь его пьес: трагедия «Баня по-черному», поставленная многими театрами, драмы: «Журавли», «Верую!», «Жил-был Кузьма», «Подсолнух», драматическая поэма «Песня Сольвейг» и новая его пьеса «Про Татьяну». Так же, как в своих романах и повестях, писатель обращается в пьесах к сложнейшим нравственным проблемам современности. Основные его герои — это поборники добра и справедливости. Пьесы утверждают высокую нравственность советских людей, их ответственность перед социалистическим обществом.
Новая книга Зота Тоболкина посвящена людям трудового подвига, первооткрывателям нефти, буровикам, рабочим севера Сибири. Писатель ставит важные нравственно-этические проблемы, размышляет о соответствии человека с его духовным миром той высокой задаче, которую он решает.
Эмилия Прыткина прославилась как автор остроумных романов о приключениях неунывающих горожанок на пути к любви, семье и карьере. Социально-психологическая драма «Темная сторона Солнца» удивит поклонников писательницы. Это захватывающая история большой семьи и вместе с тем история целой страны, путь к прощению и освобождению от прошлого, жизнь блокадной Армении 90-х годов прошлого века.Читая эту книгу, каждый поймет что-то важное ПРО СЕБЯ!Тайна рождения… Она отравляет жизнь Арев и Лусине. В первые дни жизни сестер-близняшек разлучили и отдали в разные семьи.
Действие романа Александра Снегирева разворачивается в Америке, куда два московских студента отправляются на лето: один — «Срубить бабки», другой — попутешествовать. Это динамичная авантюрная история, написанная живо и остро, с предельной откровенностью, на которую способен настоящий талант.Александр Снегирев — лауреат премии — «Дебют» 2005. Роман «Как мы бомбили Америку» отмечен в 2007 году премией Союза писателей Москвы «Венец».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Кубинские сновидения» уже не первое произведение американской писательницы, кубинки по происхождению, Кристины Гарсия. Это история жизни трех поколений семьи дель Пино, волею судьбы, революции и Фиделя Кастро оказавшихся в разных лагерях.По мнению одного американского критика этот роман сочетает в себе «чеховскую задушевность и фантасмагоричность прозы Гарсия Маркеса».
Книга Костина, посвящённая человеку и времени, называется «Годовые кольца» Это сборник повестей и рассказов, персонажи которых — люди обычные, «маленькие». И потому, в отличие от наших классиков, большинству современных наших писателей не слишком интересные. Однако самая тихая и неприметная провинциальная жизнь становится испытанием на прочность, жёстким и даже жестоким противоборством человеческой личности и всеразрушающего времени.