Избранное - [181]

Шрифт
Интервал

До самой Уки стояли на корме. Чего он ей только не молол, и про своего старшину, который сделал ему замечание, когда он читал на посту «Обломова»: «Читать читаешь, а к делу не применяешь», — и про новые противогазы, и про снежных баранов — он служил на границе, — которых они стреляли в горах.

Когда пришли в Уку, проводил до дома. У крыльца выпалил:

— Пойдем к тебе чай пить?

— Ночь же…

— Ну и пусть.

— Ну раз так, — улыбнулась она.

Но в комнате держался уже не так браво: краснел, заикался, ни про какого старшину не рассказывал, опрокинул стул. В эту ночь, засыпая, она подумала: «И зачем он мне?.. Мальчишка».

На другой день, в обед — сейнер задерживался на сутки из-за невода, — он прибежал прямо в пекарню к ней. Принес билеты в кино.

— Сегодня «Собака Джимми». Мировое кино.

— Ну раз «мировое», пойдем, — сказала она, а про себя подумала: «Ну и чудеса».

Дорогой в кино он опять оживился. Раза два рассмешил, изображая старшину. Потом показывал, как и каких они орлов ловили на своей заставе. В кино, забегая вперед, вполголоса рассказывал содержание фильма и все путал. Шептал: «Вот сейчас здорово будет», но было как раз и не «здорово». Она улыбалась.

Когда возвращались домой, ночь уже совсем наступила, звезд было мало и тусклые, над речкой стлался туман. Дороги, которая переговаривается камешками, было почти не видно, а он не догадывался даже взять ее под руку. Однажды она оступилась, оперлась о его локоть и почувствовала, как он вздрогнул. Ей нравилось держать его под руку, и когда один раз она приникла к нему, у него захлестнулось дыхание. «Обнимет», — подумала она, но он этого не сделал, и она рассердилась на него, захотелось причинить ему какую-нибудь боль.

Ужинали. Он молча смотрел в тарелку и говорил все невпопад. Злился на себя за свою беспомощность и с собой, видно, ничего сделать не мог. Ей смешно было.

И вдруг у нее вспыхнула странная мысль. Сначала она, улыбаясь, подумала: «Как бы глупо все вышло», но мысль была неотвязчивая, все чаще и чаще появлялось желание исполнить задуманное, и наконец четко и ясно, без боязни и смущения, прозвучало: «А почему бы и нет? Какая глупость все эти расчеты, выгоды… прикидывания, примеривания… Мальчишка… Салага… все эти торги и все… все». И она встала. Будто потягиваясь, заломила руки за голову, не глядя на него, обошла вокруг стола. Остановилась у него за спиной, склонилась и обняла его. Он обмяк. Обнимая и целуя, потушила свет. «Пусть думает, что хочет».

Проснувшись, он закурил. Она положила голову ему на грудь.

— Ты что все время молчишь? — спросил он.

— Уже все сказала.

— Ничего не понимаю.

— И я.

В это утро он пришел на судно, отдал капитану заявление и сказал, что сходит на берег с концами.

— А работать где будешь? — спросил капитан.

— На электростанции.

V

— Отличный парень был, — сказал старпом.

— Хороший моряк был, — сказал капитан.

— Такого парня потеряли, — влез Васька Жук. — Теперь он у нее уже третий.

— Опять отклонился от курса, — оборвал его капитан. — Хоть бы тебя где-нибудь потерять, что ли?

Морской словарик

Ахтерпик — кормовое помещение на судне.

Бак — носовая часть верхней палубы судна.

Балберы — поплавки для рыболовных снастей.

Баллер руля — ось вращения руля.

Ботдек — палуба, предназначенная для размещения спасательных шлюпок.

Брашпиль — приспособление для подъема якоря.

Бухта — трос или снасть, свернутые кругами.

Ванты — крепления мачты к бортам.

Ваер — трос, на котором тянется трал.

Ватервейсы — толстые деревянные брусья, идущие по бортам вдоль всего судна.

Выборка — вытягивание сетей на борт.

Выброска — тонкая веревка с грузиком на конце, которая служит для подачи швартовых и других концов.

Гак — стальной кованый крюк, применяемый на судах для подъема грузов.

Девиация — угол отклонения стрелки компаса от заданного направления.

Кавасаки — тип дальневосточного рыболовного моторно-парусного судна.

Клюз — отверстие в борту для пропускания каната или якорной цепи.

Клячовка — составная часть трала.

Кнехт — железная тумба, на которую крепятся швартовые концы.

Конец — трос, веревка.

Кунгас — парусное судно для сетевого лова рыбы на Дальнем Востоке.

Кошелек — невод для ловли сельди.

Кухтыль — надувной буй. На кухтылях держится сеть.

Леерные стойки — поручни.

Линеметательная пушка — аварийное приспособление, которым в шторм выстреливают выброску на другое судно.

Нижняя подбора — нижний край сети.

Пайол — деревянный настил в трюмах грузовых судов.

Плашкоут — морская рейдовая баржа.

Сальник — устройство для уплотнения отверстий, через которые проходят движущиеся вращательно валы, оси и т. д.

Секстан — угломерный инструмент, служащий для измерения в море высот небесных светил и углов между предметами.

Снюрневод — разновидность трала.

Ставной невод — невод, который ставится в море недалеко от берега; держится на якорях.

Стопор — приспособление для остановки подвижных частей подъемных механизмов.

Стравить — размотать, опустить, снять.

Строп — приспособление в виде замкнутого кольца или петли с крюками (гаками) на концах; употребляется для подъема грузов.

Стяжной конец — трос, который стягивает низ невода.

Телеграф — прибор для передачи команд с мостика в машинное отделение.


Еще от автора Николай Прокофьевич Рыжих
Бурное море

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Открытая дверь

Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.


Где ночует зимний ветер

Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.


Во всей своей полынной горечи

В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.


Наденька из Апалёва

Рассказ о нелегкой судьбе деревенской девушки.


Пока ты молод

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шутиха-Машутиха

Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.