Избранное - [214]

— Что произошло? Я постоялец этой гостиницы. На пороге появился Мухаммед Сави. Лицо его было бледно, на нем застыло выражение страха. Указав на Сабира, он чуть слышно произнес:

— Пусть войдет.

— Что случилось, дядя Мухаммед? — взволнованно спросил Сабир.

— Дядюшку Халиля убили, — ответил тот со слезами в голосе.

— Убили?!

— Нашли его в постели убитым, будь прокляты злодеи. В вестибюле Сабир увидел полицейских и репортеров. На месте Халиля сидел следователь, а справа от него, на обычном месте Керимы, еще один мужчина. Следователь корпел над какими–то бумагами, целую стопку которых он держал в руках. По другую сторону стола застыл один из постояльцев. Тот, что сидел на месте Халиля, чем–то напомнил Сабиру отца на фотографии. Внезапный интерес к этому человеку почти отвлек его от беспокойства, которое его не покидало. Но тут же обнаружил, что мужчина довольно молодой, а когда присмотрелся, понял, насколько безосновательной была его фантазия — никакого сходства с отцом. Остаться здесь или пройти в свой номер? После короткого колебания направился к себе, но его остановил тот, что сидел на стуле Керимы:

— Подождите, пожалуйста, в салоне.

Он прошел в правый угол зала, где сидела группа постояльцев. Подсев к ним, спросил:

— Что произошло?

— Нашли дядюшку Халиля убитым.

— Как это случилось?

— Кто знает? Пришли следователи, задержали нас всех для допроса. Провели осмотр и полный обыск.

Послышались сдавленные рыдания. Он посмотрел в левый угол и увидел Кериму. Она сидела между старухой лет семидесяти и еще более дряхлым мужчиной. Как это он ее не заметил, когда входил? Как себя вести с ней? После некоторого колебания он подошел и тихо произнес:

— Крепитесь. У вас еще вся жизнь впереди.

Она не ответила. Сидела, закрыв лицо ладонями. Он вернулся на свое место, грустно качая головой. Правильный ли ход он сделал? Не похожа ли эта старуха на мать той девочки из Анфуши? Что там в головах у следователей? Не расспрашивали ли они о постояльце из тринадцатого номера? Не начали ли проявлять к нему особый интерес? Разбираются ли они в преступниках так, как он разбирается в ночных девицах? До смерти ненавидит их всех. Он обернулся к сидящим рядом.

— Ну и что потом?

— Вы–то ждете всего ничего, а мы тут с утра сидим.

— А других постояльцев уже опросили?

— Да, и отпустили их. А наш черед еще не наступил. Допросили его жену, ее мать и дядю.

— Но ее же не было в гостинице, насколько я знаю. Тут же упрекнул себя за поспешность. Человек ответил:

— Хотя бы и так. Тут начались всякие сюрпризы. В шестом номере обнаружили массу наркотиков. Арестовали постояльца. А в третьем номере скрывался профессиональный вор.

— О! Может, это он…

— Возможно. Все зависит от мотивов убийства.

— Грабеж, ясное дело.

И снова раскаялся в своей несдержанности. Лучше помалкивать. Но как узнать, нашли они улики — прямые или косвенные — в комнате Халиля или в его номере? Выглядит так, что никому до него нет дела. Хоть бы переброситься парой слов с Керимой. У нее–то есть что ему сообщить. Вышло совсем не так, как он себе все представлял. Проклятье! Когда наконец заткнется этот кошмарный нищий? «Обычно каждый месяц в это время я отправляюсь в гости к маме. Украдены деньги и драгоценности. Али Сурейкус при мне закрыл окна. Потом я сама заперла квартиру. Нет… ни о каких врагах не знаю». Почему этот человек напомнил мне фотографию отца? Сидящий рядом сказал:

— Но мы–то ведь невиновны. Пусть преступники волнуются.

— А я вам скажу, тут не так выразишься, не то скажешь — неприятностей не оберешься.

— Ну уж, невиновного на виселицу не отправят.

— О–хо–хо…

Но, может, как раз виновный и спасется. Твоя мать и человек, сбежавший в Ливию. Возвращение в гостиницу — чистейшее безумие. Нужно было действовать по другому плану. На пути к объекту всех твоих помыслов — Кериме — встали преградами судьба и правосудие. Твоя нужда в отце не исчезла, но опасность сделала ее еще более экстренной.

Вызвали следующего. Наконец и Сабир очутился на стуле перед следователем. Ненавидя его всеми фибрами души, он преисполнился решимости победить его.

— Сабир Сайед Сайед Рахими, — протянул он удостоверение личности, которое следователь внимательно изучил. — Я примерно месяц проживаю в этой гостинице, можете убедиться в этом по журналу регистрации.

Нет, ничем не похож он на отца, хотя с первого взгляда мелькнуло что–то общее.

— Проснулся как обычно. Оделся, спустился в салон, позавтракал и ушел.

— Ну, не совсем как обычно. Проснулись вы очень рано.

— Я не встаю по утрам в какое–то определенное время. Не раз просыпался и спозаранок.

Слуга утверждает, что сегодня вы встали необычно рано.

— Значит, он меня не видел, когда я поднимался рано в другие дни.

— Ничего необычного не слышали ночью?

— Нет. Вернувшись в гостиницу, сразу же лег спать и проснулся только утром.

— Ничего не привлекло вашего внимания после того, как проснулись?

— Нет.

— А когда вы увидели слугу Али Сурейкуса?

— Когда вышел из туалета.

— Ничего в нем странного не заметили?

— Нет, он был таким, как всегда.

— Ну а с вами не произошло ничего достойного упоминания?

— Нет.

— А разве бумажник свой не забыли?