Избранное - [5]

Однако существует ли место на земле, облюбованное хоть немногими, но людьми, пусть глухое, пусть заброшенное, где между жителями не тянулись бы нити, исстари запутанные и затянутые узлами человеческих отношений. И может ли такой человек, как Корда, герой Эриха Коша, не научившийся за всю свою жизнь быть равнодушным — об этом свойстве его характера говорит даже та высокая степень ожесточения, которая погнала его в путь и придала такую пристрастную окраску всем его размышлениям о близких, о друзьях, о себе самом, — может ли такой человек, пусть только осядет муть раздраженности, остаться сторонним наблюдателем, даже если ему этого очень хотелось бы?!

День за днем как бы выветривается на солнце, вымывается морем, освобождая человека от себя, многое из того, что спеклось в нем под давлением бесчисленных обязанностей и условностей. Словно нехотя пробуждаются в Александре Корда любознательность, потом все более естественная для него живость восприятия, стремление узнать, понять, сопоставить, потом — участливость. И у Коша осязаешь, как всегда и везде такого человека действительность заставляет решать свои проблемы, втягивает в свои сети — трудная, сложная и прекрасная.

Герой Коша не может не заинтересоваться, не может сторонним наблюдателем отнестись к тому, что один из досужих обитателей села в силу своего характера с увлечением ссорит людей, доводит пару пожилых супругов чуть ли не до преступления, доносит, сутяжничает; не может равнодушно принять поток потушенной, казалось, лавы страстей тихой хозяйки, которая, потеряв и мужа и сына, до сих пор не прощает старому рыбаку-соседу жестокую расправу с ее первой девичьей любовью; не может не отозваться на естественное влечение к человеческой красоте: родственница корчмаря, как будто ищущая здесь одиночества, молодая современная женщина, будит в нем любопытство к молодому поколению и даже чувства более горячие; не может он не ощутить и нарастающего уважения к старому суровому рыбаку, бесконечно преданному морю, которое отвечает ему доверием.

Кошу удается заглянуть в истоки человеческих настроений. Он прослеживает, как зарождаются, переплетаются связи между людьми. Как люди становятся нужными друг другу даже тогда, когда хотели бы жить отъединенно, только для себя. Не может человек такого склада, как Александр Корда, освободиться от чувства взаимозависимости. И это есть одно из его самых естественных проявлений. Даже гибель Александра Корды только на первый взгляд могла бы показаться случайной в романе: человек уже оправился, внутренне подготовился к новой, увлекающей его работе, которая обещала в будущем и меньше суеты, и устранение личных неурядиц; но именно причина этой гибели в изображении Коша — ненавязчивом, тонком — глубоко и органично свидетельствует о том, как едино в таком характере чувство нравственной ответственности перед людьми, перед самим собой не только в большом, но и в малом.

Не мог Александр Корда в последний день своего пребывания на этом тихом берегу не воспользоваться еще раз доверием старого строгого рыбака, не взять его снасти, не уйти в море — на этот раз вместе с женщиной, которая стала ему близкой; не мог не приложить все силы, чтоб, ныряя, высвободить зацепившиеся за глубинный выступ в скале сети — для старика вся жизнь в них, — не мог не подчиниться уже не сознанию — инстинкту долга, который гнал и гнал его в глубь, не считаясь с ограниченностью человеческих сил. Героем Коша до последней минуты продолжало владеть — повторим это снова — то самое чувство уважения к личности и нравственной ответственности, которое сообразно со временем при стечении различных обстоятельств предъявляет свои требования человеку и всегда определяет его подлинную ценность.

В статьях югославских исследователей творчества Коша можно прочесть вполне справедливые замечания, что одни его произведения «принадлежат к числу лучших рассказов в сербской литературе о войне», другие представляют собой «настоящие психологические исследования своеобычных люден и их устремлений», что все они отличаются «огромной силой наблюдательности». Можно прочесть и о том, что Эрих Кош, «несомненно, самый крупный, самый выдающийся современный сатирик — не только сербский, но и общеюгославский…», и о «благородных идеях», которые Кош «отстаивает в своем творчестве», о том, что оно — это творчество — стало «фактом исключительного значения не только в литературе Югославии, но и во всей общественно-духовной жизни» братского народа.

Глубочайший демократизм писателя, его страстная убежденность коммуниста в правоте своего дела, его умение с одинаковой зоркостью увидеть и скрытые от постороннего взгляда истоки дум, настроений отдельной личности и всю многосложность коллизий в жизни общества, достоверность и богатство воображения выдвигают Эриха Коша в ряд выдающихся прогрессивных деятелей литературы мира.

В книге избранных произведений выдающегося художника слова Югославии, сделана попытка представить лучшее из того, что им создано, попытка показать характерное для его творчества многообразие жанров, богатство его палитры. Во время одной из бесед в Москве Кош сказал: «…В представлениях человека складывается обычно идеал. У нас с вами идеал коммуниста, коммунизма. Если этот идеал наложить на действительность, все, что не будет соответствовать ему, подлежит воздействию сатиры. Многое он помогает понять глубже…»