Избранное - [4]

В «Досье Храбака» Кош ввел мещан администрирующих, деятельных. Убежденных, что простые люди только для того и созданы, чтобы быть фишками в их игре, чтобы стать заслонами, когда им нужно защищаться, ступеньками, когда им вздумается взбираться вверх. Это об их деятельности сказано было: «Из всех восторгов самый противный восторг — административный».

С протокольной последовательностью излагает Кош историю белградского мастерового Храбака. И в том, как рассказана эта история, ощущаешь близость Кошу Гоголя, Свифта, а порой и Салтыкова-Щедрина. Так и остался бы непримеченным мастеровой Храбак, не решись он добиваться встречи с самим директором. И — не по чину — заупорствовал! А когда «маленький» человек не желает сообщить «самой» секретарше, «самому» заму причину столь настойчивых домогательств, он начинает вызывать подозрения. Не с жалобой ли? На кого? На что? А кто он таков, этот «маленький» человек, чтоб настаивать?!

Доказать, что ничего не подозревающий Храбак виновен, становится делом чести ретивых службистов. Они готовы довести до абсурда любую самую благородную идею, только бы использовать видимость сегодняшнего успеха.

По сравнению с предыдущими двумя сатирическими романами[5] в «Досье Храбака» бросается в глаза и нечто принципиально новое. Новое и для всей югославской литературы последних лет. Кошу важно проследить, какие именно и чьи страсти на каждом этапе развития сюжета подгоняют мещанина и раскрывают его. Но пожалуй, еще важней писателю наблюдать за Храбаком, за тем, как верность себе и своему пониманию долга заставляет его действовать целеустремленно и самоотверженно.

И в этой сатирической повести все у Коша живут, движимые своим темпераментом, своими представлениями об обязанностях человека перед обществом, но, как и требует того жанр, сконденсированно, гротескна: директор и Храбак погибают от взрыва оставшейся после войны фашистской бомбы; в здании, в котором оба работали и которое вместо освобождали в годы войны. Рассказчик же, воспроизведя эту историю, снова и снова напоминает Плечашам, Храбакам и их искренним единомышленникам, как жизненно необходима сохранность человеческих связей, особенно тех, что порождены освободительной борьбой, уважением к труду, к личности, ко всему, что делает народ духовно сильным.

В промежутке между сатирическими повестями «Снег и лед» и «Досье Храбака» вышли у Коша книги рассказов «Первое лицо единственного числа» (1962), «Смешанное общество» (1969), сатирический роман «Воробьи Ван Пе» (1962) и ироническая повесть «Имена» (1966). Вышли книги эссе и памфлетов «Это проклятое ремесло писательское» и «Почему бы и нет?» (1971).

Иногда Кош, писатель большой социальной совести, не может сдержать прямого напора своей гражданской страсти, отсюда — едкие, энергичные, остроумные памфлеты. Почти в каждом из них, а в одном особенно ярко — он озаглавлен «Почему бы и нет?» — Кош показывает, чем оборачивается в жизни его героев, в литературе, как и в жизни народа, терпимость к обывательщине. Маленькие поблажки приобретательству, национальной предубежденности, маленькие посягательства мещанина на высшие принципы общества. Памфлеты Коша свидетельствуют о том, насколько широк литературный мир, обжитый писателем. Его собеседниками, оппонентами часто оказываются и Л. Толстой, и Чехов, и Шамиссо, и классик сербской литературы Стеван Сремец, и древний Ювенал, Гёте, Шиллер, Кафка и многие другие.

Во всех книгах Коша, особенно последнего десятилетия, герои — люди живые, их видишь, их слышишь, они мастерят, обучают, спорят, ревнуют, разочаровываются, ищут прибежища в мечте, в воспоминаниях о былом, стараются наполнить истинным смыслом свою жизнь, упрямо утверждают себя среди людей. Иных же гонит друг от друга суетность раздраженного самолюбия, состязание тщеславия, спеси и корыстолюбия. В этом ряду следует упомянуть и страстно написанный роман «Иль тифо» (1956), историю многопретерпевшего партизанского отряда.

И роман «Сети» (1967) был создан в промежутке между упомянутыми выше повестями «Досье Храбака» и «Снег и лед». Но он во многом отличается от всех ранее перечисленных книг. Он представляет собой особую веху на пути большого художника. Это повествование глубоко психологическое, несколько замедленное, раздумчивое, как бы напоенное застойно жарким воздухом глухого селения на берегу Адриатики, куда попытался бежать от той самой засасывающей сутолоки буден, от суетности, от притворств, а может быть, и от чувства ответственности за жизнь еще один герой Коша. Снова — человек деятельный, талантливый, заслуженный. Сдавшись на миг своей усталости, он наивно возмечтал о… покое вообще. О том, чтоб отринуть «сети» обязанностей, связей, рутины в отношениях с близкими, с сослуживцами, с самим собой, «освободиться».

Точно с цепи сорвавшись, гонит свою машину сквозь города и села этот видный архитектор, профессор, глава академического учреждения, научных обществ, участник международных симпозиумов и т. п. Всю дорогу он перебирает невзгоды своей жизни, до предела заполненной обязательствами. И наконец — случайно оказавшийся на его пути рыбачий поселок, где и жителей-то почти не осталось, потому что он расположен в стороне от больших дорог, где и туриста не встретишь, где даже хозяин пустующей гостиницы не заинтересован в своем деле, где в тихом домике вдовы и слова лишнего не услышишь, где бесконечными чудятся и знойный день, и прибрежные пески, и море, и взбегающие в гору тропинки, и тишина, — поселок этот видится ему тем самым убежищем, которое даст ему наконец чувство высвобождения.