Избранное - [84]

Упомяну еще об одном и кончу: это молодой патриот Трайкович{104}, пользующийся теперь громкой славой; его портрет, в натуральной величине, вывешен на главных улицах.

Кстати, я был и в их Парламенте, который почему-то здесь называют Народным Собранием. Попал как раз при рассмотрении нового закона о печати. Дело вот в чем: депутат Папанча, человек строгой нравственности, чтобы поднять периодическую печать, внес предложение, в силу которого ответственным редактором может быть только лицо имеющее аттестат. Прекраснейший закон, неправда ли, Машенька? И представь себе, нашлись недовольные и вот они в Собрании болтали, галдели, кричали и в конце концов их разбил в пух и прах талантливый оратор Абрашев, после пламенной речи которого дебаты прекратились. Это болгарский Поль де Кассаняк{105}. Дай Бог Болгарии побольше таких замечательных людей. Впрочем, на что этим болгарам парламент: окружили бы своего милого князя и зажили бы себе припеваючи, неправда ли?

Я здесь как сыр в масле. Вечно бы тут жил, лишь бы и ты со мною была, пупочка моя дорогая. Какая это счастливая страна, Болгария! Здесь как будто вечная масляница. Повсюду флаги развеваются, зелень роскошная, музыки гремят, по ночам иллюминации, ракеты, фейерверки, народ ликует, нас везде угощают, вино чудесное, шампанское… одним словом, рай! Видно, умный народ. А вот Сербы — дураки: представь себе, они теперь вздумали ограничивать власть своего короля. О-гра-ничивать, понимаешь?… Вот идиоты!..

Целую тебя, дорогая милочка. До свиданья!

Твой Ванька.

Адрес мой: в клуб Народной Партии, для Ивана Александровича Хлестакова, корреспондента почти всех газет.

P. S. А самое главное я забыл: поздравь, ангел мой — я награжден славным орденом.

P. P. S. Представь себе, Машенька, оказалось, что принц Фердинанд чистокровный славянин, чуть ли не болгарского происхождения.

С подлинным верно: Башибозук.

«СМЕРТЬ ОППОЗИЦИИ»

(Второе письмо Ивана Александровича Хлестакова к его возлюбленной)

Машурочка моя дорогая,

Одно из двух: или я дурак, или все болгары чудаки. Вот поди-ка пойми этих людей! Сам черт не разберет, что здесь творится. Давно ли это было — двух недель кажется не прошло с первого моего письма к тебе, и вот, теперь уже все вверх дном пошло. О ликовании всенародном и речи быть не может. Музыки умолкли, фейерверки сгорели и только печально развевающиеся около опустевшего городского сада флаги напоминают о былых торжествах.

Но этого мало. «Братушки» взяли да и вышвырнули из министерства Иностранных Дел господина Начевича, столь популярного народного любимца и только из милости дали ему управлять министерством Земледелия и Торговли. Народный оратор, известный русофил г. Марков{106} остался на бобах. Весь народ жаждал с нетерпением видеть его министром Юстиции и, представь себе, — вместо этого замечательного государственного человека, ведшего за собой всю столицу при торжественных овациях и который громовым голосом произнес сердечные слова: «Русский царь на земля-та най-великий, над всички-те первий, русски-те су наши братья, наша плоть и наша кровь», — этот самый друг России теперь оставлен в забвении и на пост министра Юстиции назначен г. Тодоров, человек с воинственными наклонностями{107}, известный своею храбростью (рыжий с баками — помнишь, Машенька, в болгарской депутации был!).

На днях в правительственном органе «Мир» появилась очень сильная и умная статья, под заглавием: «Смерть оппозиции»; эту статью вероятно, написал господин Централов, бесспорно самый талантливый журналист на Балканском Полуострове. Такой статьи не мог написать даже наш князь Мещерский. В ней с поразительной ясностью автор доказывал, что ныне благополучно управляющая Народная Партия своими дипломатическими успехами достигла идеалы всех партий страны и этим, конечно, отняла оружие из рук оппозиции. Читал я эту статью раз, читал два раза и не мог достаточно насладиться неотразимостью логических ея аргументов. Читал я, и все яснее, яснее белого дня, становилась передо мною неминуемая гибель несчастной оппозиции. Смерть — да и только!..

И, представь себе — через два дня произошли выборы в депутаты…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Впрочем, расскажу тебе все по порядку: Клуб Народной Партии выставил кандидатуру г. Анастазьева. (Ты о нем слыхала что-нибудь, Машенька? Нет? И я тоже ничего не слыхал, но по всей вероятности он должно быть ученый юрист, потому что был когда-то главным нотариусом болгарской столицы.) Кто мог допустить, что и оппозиция, разбитая вдребезги, осмелится выставить своего кандидата. Однако же в прошлую субботу по всем улицам Софии были расклеены тысячи «воззваний к избирателям», которыми рекомендовался в депутаты Драган Цанков{108}, считавшийся политически умершим лицом. Кроме воззваний были расставлены повсюду разноцветные ленты с именем и портретом старика. Читал я эти «воззвания» (это противное слово, немножко бунтом пахнет, неправда ли, милочка?) и посмеивался, знай, потихоньку. Куда ему, Цанкову — думаю себе — с Анастазьевым тягаться! И это после окончательной гибели разбитой оппозиции!..