Избранное - [20]

Минна захотела взглянуть собственными глазами на эту Вебер и составить о ней собственное мнение.

Она явилась в клинику под предлогом необходимости переговорить с доктором по важнейшему вопросу — что на сегодняшний обед предпочтительнее: кольраби или савойская капуста. Клиникой Минна не интересовалась, и поэтому все лица ей были незнакомы. Но пройдясь по всем коридорам, она увидела эту женщину. По ее мнению, она была уродлива: здоровенная, высокая, настоящий гренадер в юбке, а бегает как лошадь.

Удовлетворенная, Минна удалилась со спокойной и презрительной улыбкой.

Анна была расторопной, энергичной и умной. Дела в клинике пошли куда лучше. Доктор почувствовал, что заботы о снабжении, питании больных и обслуживающего персонала спали с его плеч.

Раза два Минна поинтересовалась деятельностью экономки и, довольная тем, что не обнаружилось никаких злоупотреблений, забыла о ней.

Один за другим потянулись опять сонные однообразные дни. По воскресеньям Минна ходила в церковь, по субботам — на кладбище, приносила на могилы супругов Таубер и старого Зоммера несколько цветков из своего сада, поливала посаженные на могилах цветы из лейки, которую захватывала из дома, как делали все — и богатые, и бедные дамы в городе, и, довольная исполненным долгом, мирно съедала бутерброд, сидя на скамье возле мраморного креста, раздумывая о компотах, какие нужно бы заготовить на зиму.

Иногда ей не хотелось идти в воскресенье в церковь или в субботу на кладбище, но она представляла себе, что скажут люди, если не увидят ее на привычном месте в соборе или на могилах родителей не окажется цветов. Люди скажут, что госпожа Таубер нарушает приличия, что она не благочестива, что она берет пример с тех дам, которые курят, стригут волосы и шляются со своими мужьями, разбогатевшими за время войны, по ресторанам.

Два раза в месяц доктор Таубер просматривал подписанные управляющим счета, которые Анна Вебер считала необходимым показать и ему. Он торопливо проглядывал их вечером при свете лампы и протягивал экономке обратно, широко улыбаясь и одаряя ее дружеским взглядом. И опять они не виделись недели две.

Дело шло к весне. Анна Вебер уже год работала экономкой. В этот вечер она вошла в кабинет Таубера чем-то сильно взволнованная. Ее сильные руки дрожали. Она молчала.

Доктор поднял глаза от карточек, в которых помечал что-то, и увидел перед собой на фоне розовеющего закатного неба четкие очертания крупной сильной фигуры Анны, он взглянул ей в лицо и заметил, что она не в себе.

— Как дела, сударыня? Как вы поживаете?

Никогда он не спрашивал ее, как она поживает. В вечерней тишине его голос прозвучал особенно отчетливо. Анна Вебер, казалось, заволновалась еще больше. Лицо ее выразило смятение.

— Господин доктор, прошу меня уволить! — произнесла она.

Это было плохое начало, очень плохое.

Таубер поднялся.

— Почему?

— Я бы предпочла обойтись без объяснений.

— И все-таки, прошу вас, скажите. Очень прошу. Вас кто-нибудь обидел?

Анна высказала причину со свойственной ей резкостью и прямотой:

— Там, где мне не доверяют, мне делать нечего.

Доктор обошел стол и встал с ней рядом.

— Кто посмел вам не доверять?

В его голосе прозвучало такое искреннее удивление и негодование, что Анна даже покраснела от удовольствия:

— Господин Кац.

— Управляющий? Он немедленно извинится, если оскорбил вас.

— Да, оскорбил, и очень сильно.

— Завтра он извинится. Я сам займусь этим. Госпожа Вебер, а он честный человек? Вы ничего за ним не замечали?

Анна Вебер смотрела на него широко раскрытыми удивленными глазами:

— Если бы я что-нибудь заметила, разве я не сказала бы вам?

Действительно, доктор понимал, что ему бы она сказала.

— Вы ведь не уйдете, не так ли? Что я буду делать без вас?

Женщина опустила глаза.

— Вы останетесь ради меня, не правда ли?

Таубер услышал свой голос и удивился — так убедительно и тепло он звучал.

— Ради вас я останусь! — ответила Анна Вебер, и в ее ясных глазах светилась преданность.

Таубер растерялся и подыскивал, что бы такое сказать, желая прервать затянувшееся молчание. Он положил ей руку на плечо и по-дружески повернул ее лицом к окну.

— Посмотрите, как красив этот замок сегодня вечером. И вот сейчас, когда пришла весна, мы должны с вами расстаться?

И тут же поправился:

— Весной, когда дела идут так успешно и работы так много.

Анна Вебер глухо ответила «да», на миг взглянула в окно, торопливо взяла с письменного стола счета и вышла, позабыв, что доктор так и не просмотрел их.

Доктор Таубер снова взглянул в окно. Да, замок на холме был и впрямь очень красив, и его стены, башни, сады так четко вырисовывались на ясном небе. Доктор Таубер подумал, что давным-давно не видел ни замка, ни ясного неба, ни цветущих акаций. «Я был очень занят», — подумал он, не спеша потирая руки. Левая его ладонь, казалось, еще ощущала сильное, округлое, теплое плечо Анны.

— Странная женщина, — подумал он, — и как преданна мне и клинике.

Он и сам знал, что лицемерит, но думать об истинной причине не хотел.

Вечером, читая в своем кабинете медицинский журнал, он вспомнил закат, которым любовался несколько часов тому назад, вспыхнувшие глаза экономки, но, испуганно спохватившись, снова принялся читать.