Избранное - [19]

Внешне я была спокойна, хотя на сердце кошки скребли… Надо было отвлечься от мрачных мыслей, и я уговорила ребят поехать за город.

Мы отправились рано утром. Когда остановились у грота, Хоанг и Хонг Лан улучили момент, чтобы поговорить со мной о делах. Мы обсудили задания. Я сказала, что мне хочется поближе познакомиться с Хиеном и Неном, что надо бы привлечь к работе и Тхань, да и Усатому Линю тоже можно давать кое-какие поручения, хотя о приеме их в нашу ячейку пока говорить рано…

Потом, как мы условились, я оставила Хоанга и Хонг Лан с ребятами, а сама поехала дальше, в Биенхоа, навестить родных.

2

Я завалила экзамены не только в тот год, но и на следующий и, таким образом, просидела в восьмом классе еще два года.

Первый раз проваливаться на экзаменах было нестерпимо тяжело. Вначале на экзамене по языку я кусала ручку, терла лоб, нарочно придумывая ошибки, но рука машинально писала правильно. Ничего не получается! Придется провалиться на другом предмете. Следующим был экзамен по математике, а уж ее-то я знала лучше всего. Едва взглянув на задачи, я сразу поняла, как их нужно решать, но умышленно напутала в вычислениях и получила плохую отметку.

Второй раз заваливать экзамены было куда легче. А когда Хоанг сказал, что мне придется перейти в другую школу — Тан Синь, я уже больше не удивлялась и не огорчалась. Конечно, приятного мало. Но, как ни тяжко мне было, я гордилась тем, что именно мне доверили такое задание. Хоанг и Дык уже заканчивали десятый класс и намеревались поступать в институт. Только Тхань осталась в восьмом классе вместе со мной — ей в очередной раз не повезло на экзаменах. Как всегда, мы сидели с ней за одним столом.

Однажды Тхань принесла домой стихи, которые ей дал кто-то из друзей, и стихи эти, к несчастью, попались на глаза мужу сестры. Он избил девушку. Тхань убежала из дому и пришла ко мне. Понимая, что дома ей больше оставаться нельзя, я посоветовала Тхань совсем уйти оттуда и перевестись в другую школу, в пригород Сайгона — Задинь. Мы помогли Тхань найти место репетитора и всячески старались поддержать ее. Усатый Линь, который как тень ходил за нашей Брижит Бардо, тоже переехал в Задинь.

А тем временем в стране происходили важные события. Стало известно о взрыве бомбы, в результате которого был убит американский советник. Другую бомбу взорвали прямо перед входом в военный лагерь Андонг в Шолоне, а через несколько дней на улице перевернули машину миссии МААГ[20]. Взрыв произошел и перед гостиницей «Метрополь», в которой было полно американцев. Кто-то бросил зажигательную бомбу в американское бюро информации, находившееся в самом центре Сайгона!

По решению руководства я выполняла различные задания, их становилось все больше, но я старалась не отставать от товарищей, что, впрочем, было совсем нетрудно, так как программу восьмого класса я знала отлично. Порой, вспоминая о своих бывших одноклассниках, которые ушли вперед, в то время как я третий год сидела в одном, классе, я приходила в отчаяние. Но Дык успокаивал меня:

— Не расстраивайся, в этом году сдашь экзамены и перейдешь в девятый класс. Это все оттого, что ты слишком много занимаешься общественной работой!

В голосе его звучало искреннее сочувствие, я не могла ему сказать всего, и он считал, что у меня просто не хватает знаний и сил, чтобы сдать экзамены. Я знала, как он ко мне относится, и мне было жаль разубеждать парня, — да и что я могла ему сказать?! Ведь дело-то было не во мне — так требовали того обстоятельства…

Провалившись в очередной раз на экзаменах, я старалась больше не думать об этом и, только вспоминая о доме, о родных, невольно испытывала угрызения совести. Что я скажу матери да и всем остальным? Не могу же я рассказать им о своей работе! Я довольно часто ездила домой. Когда мы встречались с Хаем, он расспрашивал меня о жизни в Сайгоне, и мне казалось, что брат о чем-то догадывается. Иной раз и мой дядя — брат отца — задавал мне вопросы, из которых я поняла, что он тоже что-то знает о нашей деятельности. Однажды он приехал в Сайгон проведать меня. Дядя застал у меня ребят, среди которых был и Хоанг. Я испугалась, что дядя рассердится, увидев у меня ребят, но он промолчал. Когда же я в очередной раз приехала домой, дядя повел меня на берег реки, мы сели на крутом склоне, и дядя, глядя на остров Гао, стал рассказывать о моем отце.

— Я понимаю твои стремления, племянница, — сказал он, внимательно посмотрев на меня. — Иди своей дорогой, я вижу, что ты уже выбрала ее, но будь осторожна.

Что значили эти слова? Что думает обо мне дядя? Раньше он хвалил меня за мое желание учиться. Что же имеет в виду теперь? Может быть, мою общественную работу?

У бабушки было два сына — мой отец и дядя. Я с детства усвоила, что дядя — самый близкий наш родственник. Я привыкла, что он редко приезжал домой — он работал где-то далеко-далеко. Люди говорили о нем всегда только самое хорошее. Когда мой отец был на фронте, дядя каждый месяц присылал домой деньги — помогал своей матери и нам. Еще я помню, как отец перед смертью написал дяде письмо и просил его вернуться домой. Мне очень хотелось рассказать дяде о нашей подпольной работе, но я не имела права.