Избавители звезд - [64]

– Полагаешь, этим стоит хвастаться? – Сеиф был, как всегда, щедр на презрение. – Просто снять цепь, пока мы были там, лицом к лицу со смертью.

Зафира знала, что никто не понимал гордости Насира. Дело было не в том, что он сделал, а в том, что он вообще сделал это: перехватил контроль. Действовал по своей собственной воле.

Она открыла было рот, всё ещё чувствуя тот жар в крови, но Кифа опередила её, сверкнув копьём в свете утреннего солнца.

– Довольно, – резко сказала воительница и обратилась к Насиру, как всегда практичная: – Сработало?

– Я… я полагаю… – Насир замолчал.

Сеиф фыркнул:

– Ты полагаешь.

Зафира знала также, что никто не заметил, как Насир чуть вздрогнул. Целый мир мог быть воссоздан, но невозможно было стереть весь вред, что уже был нанесён ему, всё унижение и боль.

– Он подозревает, что мы используем dum sihr, чтобы найти Льва, и не слишком этим доволен. Запретил это. Человек, которого я убил…

– Ты бы уточнил, о ком ты.

Насир не ответил, и Зафира ясно увидела, в какой именно миг его маска аккуратно легла на место. Спина стала стальной, и челюсти сжались. Принц Смерти.

– Я голодна, – вдруг сказала она.

Напряжение сорвалось, как натянутая тетива. Кифа фыркнула. Дворцовые двери со скрипом распахнулись.

– Смертные, – проворчал Сеиф, скрещивая руки на груди. Айя присоединилась к ним сиреневым вихрем.

– Эта конкретная смертная тебе нужна, сафи, – процедила Зафира. Она чувствовала на себе взгляд Насира, стараясь не смотреть на него. – И раз уж мне предстоит рассечь себе руку, чтобы найти Альтаира и сердце, мне нужно поесть.

Айя, не обращая внимания на их споры, проводила их во дворец так уверенно, словно была здесь царицей. Лишь один взгляд она бросила на фиал, висевший на шее Зафиры, и просияла, но быстро скрыла свою радость.

– Мои дорогие, нам нужно отметить это событие. Любую, даже самую небольшую победу надлежит отпраздновать.

Зафира не сумела улыбнуться в ответ, всё ещё чувствуя болезненную пустоту в ножнах на бедре. Почему все победы должны быть омрачены потерями?

А ещё во дворце она чувствовала себя не на своём месте. Коридоры были залиты золотым светом, и тени в проёмах плясали в ожидании Льва. Повсюду Зафира видела роскошь – в подвешенных к потолку изящных светильниках, в золочёных, украшенных замысловатым орнаментом стенах. Лозы растений обвивали колонны, а между ними расположились горшки с зеленью, слишком пышной, чтобы быть настоящей. Занавеси, тончайшие, словно паутина, трепетали на сухом ветру у широких окон и балконов, манящих насладиться прохладой.

Люди входили и выходили через огромные двойные двери. Сановники прибывали на зловещий пир. Слуги отполировали узорчатые полы до блеска, а шустрые рукодельницы готовили меджлис за меджлисом. Люстры были опущены, чтобы обновить фитили и залить свежего масла. Из глубины, где, как предполагала девушка, находилась кухня, блеяли козы, не понимая, что отправляются на бойню.

Слуги проводили Зафиру отдельно от остальных, и она, как дурочка, смотрела в спину Насира, ожидая, что он обернётся. Посмотрит на неё. Признает её.

Но он просто шёл вперёд, увлечённый беседой с Кифой. И казалось, словно они снова стали чужими – Охотник в плаще и бесстрастный Принц Смерти.

Не думала она, что так может быть – стоять от него в каких-то нескольких шагах… и тосковать по нему ещё сильнее.

Зафира поспешила за слугами, которые отвели её в покои, такие большие, что по размеру были как дома её и Ясмин вместе взятые, и такие просторные, что могли бы вместить в себя всё их селение на праздник. Одних только украшений хватило бы на то, чтобы кормить их целый год.

Зеркало было шире, чем любые, виденные ею прежде, а перед ним стоял набор бутылочек, которые Зафира сочла бесполезными. Она всё равно никогда не понимала, какое средство для какой части лица предназначалось и в каком порядке. На другом столике рядом стояли пиалы, накрытые крышками: одна – с миндалём, другая – с нугой, усыпанной фисташками, третья – с финиками.

Девушка прошла дальше в комнату, опустилась на колени, чтобы коснуться невероятной огромной кровати-платформы, более мягкой, чем мех самого вёрткого кролика. Перед внутренним взором вдруг пронёсся образ Льва с лицом Насира, и голова закружилась, а веки отяжелели от усталости. Но она чувствовала себя слишком виноватой, чтобы просто забраться под покрывало, когда знала, что Альтаир где-то там. Что она может найти и его, и Джаварат, и сердце… всё, потеряв лишь ещё одну часть себя самой.

Милостивые снега, как же она устала. Девушка коснулась щекой простыни, и казалось, никогда ничего более восхитительного она не чувствовала.

– Охотница.

Зафира обернулась. Комната стала тёмной, незнакомой.

Серебряная Ведьма приветствовала её тенью улыбки.

– Первый раз – всегда самый сложный.

Умм когда-то сказала те же слова, но о чём-то гораздо более обыденном, чем то, что Зафира переживала теперь. А, точно. Она обращалась к Ясмин, которая улизнула на встречу с каким-то мальчишкой. Сердце кольнуло болью.

– У нас нет выбора, – ответила Зафира.

Анадиль склонила голову набок.

– Ты – та девушка, которая победила, не прибегая к запретному.