Избавители звезд - [57]
– Могу представить, как это заманчиво. В конце концов, Альдерамин – халифат мечты и всё такое… Но, проклятый Гулюль, хотя бы постарайся сосредоточиться на делах.
Кожа Зафиры так горела, словно её выпороли. Она развернулась и сверкнула глазами на мужчину, который лениво скользил по ней взглядом.
– Прекрати на меня пялиться.
Он замер. Стены, украшенные непристойными изображениями, эхом отразили смех Кифы, и Зафира одарила её раздражённым взглядом.
– Я услышала звуки флейты, – огрызнулась она, словно это всё объясняло.
Зафира следовала за Кифой через открытый базар. Вместе они свернули в другой переулок, где за ними наблюдал дряхлый старик. Проходя мимо него, девушка невольно вздрогнула, чувствуя спиной его взгляд, пока стены не сомкнулись вокруг, поглотив оставшийся свет.
Копьё Кифы ритмично постукивало по бедру, и ритм ускорялся, чем глубже они проходили, пока наконец не остановились перед алой тяжёлой занавесью. Зафира положила ладонь на рукоять кинжала и вошла за воительницей внутрь.
Bait ul-Ahlaam был меньше, чем ожидала девушка. И темнее. Когда она шагнула за занавесь, её охватило то же чувство беспокойства, но совсем иное, чем в доме удовольствий. Там она чувствовала, что всё под контролем. Здесь же она что-то неумолимо теряла, не зная цены.
– Магия, – сказала Кифа, когда гул волшебства разжёг в Зафире огонь, уже начавший гаснуть. Dum sihr, иначе как ещё волшебство могло существовать в таком тёмном месте?
С потолка свисали светильники, и четыре стены мерцали в их свете, устав нести груз всего того, что на них находилось. Здесь были полки, уставленные безделушками и хитроумными приспособлениями. Столы, стоявшие ярусами друг над другом. Соломенные куклы с круглыми ракушками вместо глаз наблюдали за вошедшими внимательнее, чем могли наблюдать живые глаза. Песок, заключённый в невидимый сосуд, шелестел в такт её сердцебиению, приливами и отливами. Фиалы шипели и ухмылялись – стекло служило им челюстями, а пробки – ртами. Ящики и меха, фрукты и книги, светильники и драгоценности, а ещё – множество механизмов, о которых Зафира не имела ни малейшего представления.
– Ничего не трогай. И не сомневайся в подлинности ни единой из этих вещей, – пробормотала Кифа, а потом зазвучал голос, который доносился сразу отовсюду:
– Marhaba.
Рука Зафиры метнулась к джамбии. Кифа поджала губы и коротко покачала головой, когда из-за стола бесшумно выступил мужчина. Его прекрасные одежды из тончайшей ткани поблёскивали тёмно-зелёным в свете светильников, загоревшихся ярче. Его лицо было гладким, без бороды, а уши под украшенным драгоценностями тюрбаном – округлыми. Как человек сумел собрать такую огромную коллекцию предметов, для чего потребовались бы годы?
Его взгляд упал на руку Зафиры на рукояти кинжала, и в тёмных глазах вспыхнул интерес.
– Да обретёте вы то, что ищете.
Зафира приоткрыла было рот, чтобы солгать, что ничего конкретного они не искали, но в этой лавке продавали тем, кто искал нечто определённое, а не случайным путникам. И это навело девушку на следующую мысль: если лавка и её хозяин знали, что Зафира и Кифа искали «что-то», то не будет вреда в том, чтобы спросить про фиал, правда?
Кифа толкнула Зафиру локтем в бок, как бы подтверждая эту мысль. Хозяин лавки скрылся за другой горой диковинок, и светильники мигнули, снова приглушая свет. Тени перешёптывались, сгущаясь вокруг них.
Лев бы просто влюбился в это место.
Кифа отступила от Зафиры и начала осматриваться, в своём спокойствии похожая на привидение. Охотница постаралась не обращать внимания на тёмную мелодию и последовала примеру подруги, проходя мимо прилавка с чьими-то клыками, покрытыми пятнами. Мимо полки с лампами. «Для вызова джинна, исполняющего желания». Там был платок, который, казалось, менял своё положение каждый раз, когда она моргала, и пара широких браслетов, которые неприлично ей подмигнули.
И внутри повис вопрос, тяжёлый, пугающий: какую же плату ожидали от них в обмен на то, что они искали?
Все безделушки объединяло одно общее качество: они были почти бесцветны, казались странным образом пресными, поскольку были не тем, что искала Зафира. Нет, предмет её поисков был алым, игристым, помещённым в серебристый фиал, и манил её, как бедуина манит оазис. Зафира нашла его!
Нет, это он нашёл девушку. Даамов фиал повис в воздухе перед ней. Тонкая гравировка сосуда ловила свет. Среди геометрических фигур в центре был изображён полумесяц. Такой символ ей уже доводилось видеть прежде – на послании, которое девушка нашла в своей сумке много дней назад.
Кровь не принадлежала просто одной из Сестёр Забвения. Это была кровь Анадиль.
«Ага, а скоро ты наречёшь меня сафи просто потому, что я красива», – протянула Ясмин в её мыслях.
Разве её предположение о том, что кровь принадлежала Серебряной Ведьме, было таким уж неправдоподобным? Предложение Насира отправиться сюда за помощью вызвало у Анадиль раздражение. Она говорила о плате так, словно хорошо понимала, как высока цена.
Зафира вздрогнула, когда хозяин лавки с улыбкой подхватил фиал. Его клыки удлинились и заострились, а нос скруглился так, что лицо стало похоже на морду.
