Из кабины такси - [19]

Из Москвы мы выехали в семь часов утра.

Во Владимире сделали первую остановку. Покушали. Я осмотрел машину. Все было в порядке. Можно было ехать дальше.

Весна была в разгаре. И вот первая преграда. Река Клязьма разлилась, размыла часть шоссе. Наша машина застряла. Пришлось моим пассажирам разуваться и толкать машину. На это времени ушло немного. Вот сухое шоссе, и мы держим путь дальше. Миновав Гороховец, сверили часы. Оказалось, что мы наверстали упущенное и даже имели некоторый запас времени. Наш пассажир, успокоившись, предложил сделать остановку — перекусить и отдохнуть от тряски. Да, потрясло нас здорово, ведь шоссе в то время было покрыто не везде асфальтом, а много километров приходилось ехать по мелкой выбитой щебенке

Прибыли мы в Горький задолго до положенного срока, хотя солнце уже было на закате. Остановились у здания, где расположилась воинская часть.

Попросив нас обождать немного, командир юркнул в проходную. Прошло какое-то время. Мы уже стали волноваться.

— Неужели командир нас обманет? — спросил Комраков и тут же ответил: — Не может быть. Он должен быть честным.

Наконец командир появился, у него был расстроенный вид.

— Дорогие товарищи, приношу тысячу извинений, что так долго задержал вас. Дело в том, что в отпуске я несколько поиздержался и на расплату с вами у меня своих денег не хватило. Пришлось занять у друзей.

Он протянул нам пакет с деньгами.

— Большое вам спасибо за быструю доставку от меня и командования части. Я прибыл вовремя.

Мы взяли деньги и поехали обратно.

Помощь пришла вовремя

Ночью в дальний загородный рейс я мог бы и не поехать. Меня никто не смел заставить. Но бывают же в жизни обстоятельства, когда приходится отступать от правил. Так случилось и тут.

Молодая женщина с встревоженным лицом умоляла меня отвезти на станцию Удельная по Казанской железной дороге доктора и какие-то важные препараты к серьезно заболевшему человеку.

Я согласился. И мы уже мчимся по пустынному шоссе. Лишь изредка нам навстречу попадаются несущиеся с бешеной скоростью встречные машины.

Мои пассажиры всю дорогу молчали. По всему было видно, что оба волновались. Жена — за судьбу мужа, а доктор — за исход предстоящего лечения.

Вот и Удельная. Тихие улочки. На одной из них среди леса стояла большая двухэтажная дача. Во всех окнах огни. Обитатели дачи не спали. Увидев доктора, все облегченно вздохнули.

Я, конечно, не знал, какие процедуры производил привезенный доктор, только мне еще несколько раз приходилось привозить кислородные подушки.

Уж наступил рассвет, а огни в окнах дачи не гасли, люди то бегали и суетились, то вдруг замирали в ожидании чего-то. Когда на улице уже совсем развиднелось, из дачи ко мне вышел доктор, на его бледном лице светилась улыбка.

— Все в порядке, — сказал он. — Жизнь человека спасена. Помощь пришла вовремя.

И он почему-то очень крепко пожал мне руку.

— Товарищ шофер, — обратилась ко мне жена больного, — вы уж, пожалуйста, отвезите доктора в Москву, домой.

— Хорошо.

И мы поехали. По дороге доктор подробно рассказал мне о болезни известного конструктора, жизнь которого была спасена. И в числе спасителей оказался и я, простой шофер московского такси.

Алмазная трубка

Я не могу везти пассажира молча, всегда с ним заговоришь. Разговор, как правило, начинается с погоды.

— Удивительная штука, почему наши синоптики не умеют более или менее точно предсказать погоду, ну хотя бы температуру. Прямо какие-то сапожники…

— Вы неправы, товарищ водитель! — перебил меня пассажир, уже немолодой загорелый человек, с серыми глазами и удивительно густыми бровями. — Вы неправы. Наши ученые очень много и упорно работают над прогнозированием погоды. И не от них, пожалуй, зависит, что еще есть много участков на нашей планете, где вообще не ведется никаких наблюдений. Потом «кухней погоды» принято называть верхние слои атмосферы, а вот туда-то наши синоптики забираются очень редко.

Я понял, что попал несколько впросак. Пассажир, если не сам синоптик, то, во всяком случае, имеет какое-то отношение к бюро прогнозов.

— Я геолог, — сказал он. — Мы занимаемся разведкой алмазных россыпей. И вот должен вам сказать, что мой лучший друг, тоже геолог-разведчик, из-за такого пренебрежения к синоптикам поплатился жизнью.

Я с удивлением посмотрел на геолога.

— Да, да. Мы в Якутии искали алмазы. Была снаряжена большая экспедиция. Первую группу разведчиков и возглавлял мой друг Алексей Козырев, горячий человек, одержимый страстной идеей поскорее и побольше открыть алмазных россыпей.

Так вот, все было готово к тому, чтобы отправиться козыревской группе в поход. И вдруг приходит сводка погоды: ожидается страшный ураган. Надо сказать, лето в том году было удивительно хорошее. Вот уже несколько недель подряд стояла ясная, солнечная погода.

«Откуда ураган? Синоптики опять чего-нибудь недоучли, — заявил Алексей профессору — руководителю экспедиции. — Выступление группы откладывать не будем».

Профессор согласился. И мы проводили группу разведчиков. Они ушли в тайгу, прокладывая нам тропу к заветной алмазной трубке.

День уже был на исходе. Все, признаться, забыли о тревожной сводке погоды, как вдруг на небе появились тяжелые свинцовые тучи, подул злой северный ветер. С каждым часом он крепчал и крепчал. И наконец разразился самый настоящий ураган, да такой сильный, что мощные порывы ветра вырывали с корнем многолетние деревья, срывали с домов крыши.