Из истории Таманской армии - [64]
Да здравствует всемирная революция!
Да здравствуют Советы рабочих, воинских и крестьянских депутатов!..»[773].
В день первой годовщины Октября по указанию комиссара армии началась регистрация старых членов большевистской партии и запись в партию бойцов, желающих вступить в ее ряды вновь[774]. В 1-м Таманском пехотном полку комиссаром Я.А. Зиминым были зарегистрированы, в частности, следующие коммунисты: Кондрат Кириленко (ранее был председателем коммунистической ячейки в ст. Поповической, Кубанской области), Спиридон Лобко, Даниил Полтава, Иван Пучков (вступившие в РКП(б) в той же станице), Иван Лазарев, Игнат Попов, Иван Степной (вступил РКП(б) в ст. Роговской), Семен Перелетов (ранее работал в ст. Старовеличковской, затем был председателем полкового суда) и Иван Шулико (ранее работал в партийной ячейке ст. Старонижестеблиевской)[775].
Политком 2-го Таманского полка А.А. Буряк зарегистрировал 16 членов большевистской партии, из которых один человек был членом партии с 1908 г. один — с 1914 г. и двенадцать человек — с 1917 г.[776]
Комиссары в своей работе по вовлечению в партию новых членов из числа наиболее достойных командиров и рядовых бойцов опирались на старых членов партии. Но в первое время сделать в этом направлении многого не удалось, так как обстановка на фронте резко изменилась к худшему. Воспользовавшись тем, что вся территория по левому берегу Кубани оказалась в руках белогвардейцев, вследствие отступления под их натиском советских войск, Деникин бросил все силы «Добровольческой армии» для захвата Ставрополя, который занимали таманцы.
По приказу Деникина кавалерия генерала Врангеля должна была, сосредоточившись в Сенгилеевской, атаковать Ставрополь с запада. Генерал Казанович получил задачу наступать пехотными частями на Ставрополь, Недреманную и сел. Татарку. Кавалерийские дивизии Покровского и Шкуро должны были совершить бросок к Ставрополю с юго-востока через Темнолесскую. Генералу Боровскому было приказано перейти временно к активной обороне севернее Ставрополя. Отряд генерала Гартмана, состоявший из пластунских батальонов 1-й и 1-й Кубанской дивизий, оставался для удержания Невинномысской, а ополчения Баталпашинского отдела, в соответствии с приказанием Деникина, должны были обеспечить операцию со стороны Минеральных Вод, находившихся в руках Красной Армии[777].
В тыл Таманской армии прорвались из района Невинномысской двенадцать полков кавалерии генералов Покровского и Шкуро[778]. Численность двигавшихся на Темнолесскую частей противника Е.М. Воронов определил в 5 000 сабель[779].
Вследствие этого советские войска, действовавшие в районе Ставрополя, потеряли связь с Реввоенсоветом 11-й армии, располагавшимся в Пятигорске. Учитывая сложившееся положение, с целью более успешной борьбы с наступающим врагом, войска объединились под руководством штаба Таманской армии. Решение об этом было принято совещанием, состоявшимся 7 ноября в Ставрополе. На нем присутствовали М.В. Смирнов, Г.Н. Батурин, И.П. Гудков (командующий «Армавирским фронтом»), Богданов (командующий 1-й колонной северокавказских войск), П.К. Зоненко и Л.В. Ивницкий. Совещание постановило переименовать 1-ю и 10-ю колонны в корпуса. Все объединившиеся для совместных действий войска должны были «строго выполнять приказы, приказания и требования командующего Советско-Таманской армией товарища Смирнова и начальника штаба армии товарища Батурина»[780].
Следует отметить, что все нити управления объединившимися вокруг Таманской армии войсками сосредоточены были в руках Г.Н. Батурина. Об этом говорят его приказания войскам и донесения и просьбы командиров, адресованные начальнику штаба Таманской армии[781].
В тот же день по армии был издан приказ, в котором указывалось: «Слово «паника» должно отсутствовать в армии идейных борцов за свободу… Задача каждого бойца умереть на месте за славное дело революции. Ни шагу назад!»[782].
Коммунисты-командиры и комиссары в тяжелой боевой обстановке делали все возможное, чтобы укрепить ряды Таманской армии, улучшить дело снабжения бойцов. Но не всегда между полками и дивизиями осуществлялось необходимое взаимодействие. Так, начальник 2-й бригады И.Т. Яворский в рапорте начальнику 2-й дивизии М.А. Кривокотченко, обвиняя 1-ю дивизию в невыполнении приказов, заявил: «Не буду до того времени наступать, покудова 1-я дивизия не займет монастырь»[783]. В свою очередь начальник 1-й дивизии Д.А. Пимоненко в ночь на 9 ноября, когда вместо больного М.А. Кривокотченко[784] командиром 2-й дивизии был назначен И.Т. Яворский, сообщал начальнику штаба Таманской армии Г.Н. Батурину: «Так как вторая дивизия снялась и ушла с позиций, то на месте таковой образовался прорыв на расстоянии около трех верст. Не сомневаюсь в том, что могут отойти и остальные полки, смотря на вторую дивизию, ввиду чего прошу сделать распоряжение второй дивизии о занятии вновь позиции, оставленной ею»[785].
В связи с объединением войск, действовавших в районе Ставрополя под руководством штаба Таманской армии, возрастает ответственность и объем работы армейского штаба. Г.Н. Батурин берет в штаб в качестве своего второго помощника по оперативной части хорошо зарекомендовавшего себя на боевых и штабных постах Алексея Ивановича Хвалюна
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Представленная монография затрагивает вопрос о месте в русско- и церковно-ордынских отношениях института киевских митрополитов, столь важного в обозначенный период. Очертив круг основных проблем, автор, на основе широкого спектра источников, заключил, что особые отношения с Ордой позволили институту киевских митрополитов стать полноценным и влиятельным участником в русско-ордынских отношениях и занять исключительное положение: между Русью и Ордой. Данное исследование представляет собой основание для постановки проблемы о степени включенности древнерусской знати в состав золотоордынских элит, окончательное разрешение которой, рано или поздно, позволит заявить о той мере вхождения русских земель в состав Золотой Орды, которая она действительно занимала.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.