Из истории гуситского революционного движения - [21]

. Неоднократно у крестьян отнимали земли и под предлогом освоения пустошей. Так было, например, с крестьянами королевского владения Лишаны, у которых в связи с поселением колонистов отняли часть лугов и других угодий. Встречаются уже случаи, когда крестьяне выкупают у помещиков общинные угодья. 27 июля 1404 г. братья из Прживозце продали своим подданным в селе Милавцы у Домажлиц навечно за наличные деньги «всем вообще, бедному и богатому…» свой лес Томин Гай с правом «порубить, продать, выкорчевать» его, как они сами захотят[229]. Ряд фактов о захвате помещиками общинных крестьянских владений приводят Ф. Граус и Б. Т. Рубцов[230]. Поэтому становится понятным, что в период гуситских войн требование крестьян вернуть общинные угодья народу, сделать луга, пастбища, реки, озера, пруды общим достоянием всего крестьянства, как это было прежде, занимает очень значительное место.

Чешское крестьянство, как это было повсюду в тогдашней Европе, находилось от феодалов в зависимости поземельной и судебной, главным образом, и в меньшей мере — в зависимости личной. Денежные и натуральные платежи да и барщина нередко сосуществуют в одних и тех же владениях, например, в имениях пражского архиепископа. В селах Патецкой вотчины крестьяне вносили оброк натурой — рожью, пшеницей, ячменем, коноплей, курами, яйцами и, кроме того, платили деньги и несли барщину. Они работали на уборке урожая, возили лес, продукты и муку для помещика. Особенно тяжелым было положение «подсоседков», крестьян, имевших лишь небольшой клочок земли, обычно лишь усадьбу, и «халупников» — безземельных, имевших зачастую только хату. В селе Патке 4 подсоседка были обязаны в период уборки жать 10 дней на помещика озимый хлеб, убирать 10 полос овса, 6 дней исполнять другие работы в поле, два раза в году мыть и стричь господских овец, убирать два раза коноплю., господина. В селе Виканы проживало 11 молотильщиков, обязанных по первому зову приказчика явиться для молотьбы помещичьего хлеба[231].

Наряду с незначительной барщиной в ряде мест встречалась и тогда барщина в очень больших размерах. Так, Бржевновский урбарий 1406 г. зафиксировал трехдневную барщину в неделю в селе Долни Либоц близ Праги[232]. В исключительных случаях встречается и неограниченная барщина. Урбарий Роудницкого монастыря около 1338 г. сообщает, что подданные двух сел должны работать в виноградниках с самого начала уборки урожая до конца. Тот же урбарий содержит сведения о подданных, которые обязаны молотить зерно на помещика до окончания работы вообще в поместье[233]. В рассматриваемое время встречается целый ряд экстраординарных видов барщины, известных обычно под названием «помочей», «субсидии». На протяжении XIV в. они стали правилом, а в начале XV в. в некоторых поместьях стали уже ежегодной регулярной повинностью[234]. На крестьян возлагались также судебные штрафы, различные непрямые платежи в форме уплаты помещику за помол на его мельнице, за пользование лесом, за покупку панского пива, что кое-где уже стало обязательным. В связи с ростом торговли заметно возросли подводные повинности крестьянства, т. е. обязанность каждого крестьянского двора выделять подводу — повозку с лошадью. К числу наиболее значительных и ненавистных повинностей и платежей относилась десятина церкви. Полная десятина собиралась в размере каждого десятого снопа с ноля и каждой десятой головы скота. Подданные не имели права убирать свой урожай, пока священник не получил с них десятину. Десятина нередко взималась в большем размере, чем ^_1/10 урожая. В 1375 г. архиепископ был вынужден запретить взимание чрезвычайных платежей в Бржевновском монастырском поместье. Одним из важнейших элементов и способов легального ограбления крестьянства являлся перемер полей, проводившийся по инициативе помещиков с целью эксплуатации крестьянской земли. Крестьяне и горожане боролись против этого мероприятия. Горожане местечка Хостомиц в 1343 г. соглашались, например, уплатить 40 коп грошей за отказ от перемера полей[235].

Помимо тяжелых повинностей в пользу помещика, крестьяне были теперь обязаны платить еще налог в государственную казну — берну. При короле Вацлаве IV она становится постоянным налогом, тогда как прежде собиралась периодически. Берну собирали чиновники короны — берники, которые нередко взимали ее в повышенных размерах. «...Господа и берники… использовали берну для прямого обкрадывания подданных»[236].

Ко времени гуситских войн ухудшилось в целом и правовое положение крестьянства. Во многих владениях сохранилась «одумрть» — посмертный побор, против которого выступал Ян Гус. Крестьяне по-прежнему покупались, продавались, дарились, завещались вместе с землей. Так, 22 февраля 1400 г. Вацлав IV отдал в лен Генриху из Плауна усадьбу с 16-ю седлаками. 10 октября 1409 г. Бженек из Рижембурка продал часть своего владения в селе Грушки: 5½ ланов земли и 4 подсоседка с мельницей[237]. Право и судебная власть находились в руках феодального правительства или непосредственно у местных панов, считавших это право своим, призванным защищать и представлять именно их интересы. Затруднено было передвижение крестьян от одного помещика к другому. 20 июня 1380 г. в Моравии был издан закон, запрещавший переход к другому пану тех седлаков, которые не имели полного расчетного листа со своим паном