Из индийской корзины - [128]

В декорациях, созданных Александром Бенуа, Борис блистал в балете Респиги «Балкис, царица Савская», на постановку которого итальянский дуче выделил 2 млн. лир, но был вынужден отказаться от партии герцога Альбы в балете «Старый Милан», поскольку местная фашистская организация воспротивилась исполнению русским офицером патриотической роли. Он танцевал с Верой Немчиновой, Тилли Лош и Лианой Мэннерс, был любимым партнером Мясина и Баланчина, вызывал восторг режиссера Макса Рейнхардта. Впрочем, когда власти Англии отказались продлить ему вид на жительство, Борис совершенно не расстроился и вместе с Кирой отправился гастролировать на Восток.

В 1933 г. супружеская пара прибыла в Бомбей. Отработав поставленные Борисом номера в концертном зале знаменитой гостиницы «Тадж Махал» (шесть месяцев аншлага!), они вслед за Индией покорили Бирму, Китай, Бали, Яву, Вьетнам и Нейлон. Англоязычная пресса Британской империи помешала восторженные отклики, и телеграфные рецензии опережали график их передвижений. Каждый этап являл сюжет для полноценного авантюрного романа — и о Борисе, кстати, будет написана не одна книга на французском, немецком, японском и прочих языках; он станет героем репортажей и очерков в таких журналах, как «Life», «Newsweek», «National Geographic».

Лисаневич принял экзотический Восток безоговорочно и, впитывая его полной грудью, насыщал хореографию и музыкальное сопровождение новыми элементами. Шли недели, месяцы, годы. Кира взбунтовалась, и они прибыли в Калькутту, чтобы вернуться пароходом Европу. Здесь их ждало письмо от Марии Александровны, которая просила сына встретиться с неким Джоном Уолфордом, директором судоходной компании. В разговорах о том о сем возникла идея элитарного клуба, и, поддерживаемый мощными спонсорами, Борис с головой окунулся в новую затею.

Так в 1936 г. в Калькутте, втором после Лондона по значению городе Британской империи, возник клуб «300». Название перекликалось с прославленным лондонским клубом «400». Поскольку цифра указывала на число постоянных членов, калькуттский клуб как бы сохранял второе место, но, уменьшив число членов, претендовал на большую эксклюзивность. Клуб разместился в приобретенном Борисом мраморном особняке, известном под именем «Причуда Филиппа», построенном одним из эксцентричной тройки армянских архитекторов, прибывших в Калькутту в 1870 г. и существенно повлиявших на ее облик, для своей возлюбленной, которая накануне свадьбы сбежала с простым солдатом. За 12 дней Лисаневич переложил паркет, перепланировал кухню, отреставрировал стены и потолки, приобрел роскошную мебель и, наконец, собрал оркестр. На роль повара из Ниццы был вызван Владимир Халецкий, белый офицер, освоивший высоты кулинарного искусства во Франции. Рождение клуба сопровождалось триумфом, и вскоре элитная публика со всех концов мира устремилась в Калькутту, чтобы не краснеть, услышав: «Как, вы еще не были в клубе «300»?!» Во время Второй мировой войны клуб стал местом встреч американских и английских летчиков, летавших через «Горбушку», как тогда называли Гималаи, для доставки стратегических грузов в Китай, Бирму и Индию.

Нет нужды объяснять, что экстравертный Борис стал необыкновенно популярен и в очередной раз приобрел множество новых друзей. В колоритной галерее лордов и генералов, навабов и принцев невозможно не выделить махараджу Дарбханги. Мало того, что у него было по шесть пальцев на каждой руке, он еще был знаменит на весь мир своей коллекцией драгоценностей: среди прочего в нее попали фамильные украшения русских царей, приобретенные на аукционе в Лейпциге, куда их выставило на продажу правительство большевиков, ожерелье Марии-Антуанетты и колоссального размера изумруд Великого Могола. Тогда же Борис познакомился и подружился с опальным непальским королем Трибхуваном, лишенным реальной власти, которая на протяжении столетия находилась в руках мощного клана наследственных премьер-министров Рана. Стены «Причуды Филиппа» помнят встречи и долгие тайные беседы между Борисом и посланцем короля — генералом Махабирой Раной из того же клана премьеров, но выступавшего на стороне короля. В 1951 г. в Непале произошла «монархическая революция», ликующий Трибхуван стал полноценным правителем, а Борис, уже считавший Индию недостаточно экзотичной, перебрался в укрытый тогда от всего мира Непал, где начал новую жизнь и новые проекты.

Событий калькуттского периода жизни Бориса хватило бы еще на десяток романов: охота на диких слонов, тигров и леопардов, рождение дочери Ксении, прокладка воздушных трасс между труднодоступными районами, опека над беглыми русскими староверами, крахи и взлеты, поездки в Голливуд, развод с первой женой Кирой, оставшейся в Америке и открывшей в Коннектикуте балетную школу. Наконец, безумная влюбленность в белокурую Ингер датско-шотландского происхождения, которая была на 20 лет моложе Дисаневича. Познакомились они в Калькутте, и мать Ингер, видимо убоявшись намерений русского «медведя», которого все и всегда подозревали в шпионаже на десяток разведок, отослала дочь в Копенгаген. Расстояния, впрочем, никогда не были препятствием для Бориса, он немедленно рванул вослед, женился на Ингер и вместе с ней вернулся в Непал. В 1951, 1952 и 1954 гт. у них родились три сына — Мишка, Сашка и Колька (именно так их все называют до сих пор).