Из дневника улитки - [35]
Из Мюггенхаля приехала сестра его покойной матери, чтобы выхаживать. Иногда заходила библиотекарша Эрна Добслаф и уговаривала его остаться. Поправившись, Скептик написал прошение о восстановлении его на педагогической работе. Спустя три недели его прошение было без всяких оснований отклонено. Больше он прошений не подавал.
Но он еще раз понадобился. В конце ноября Палестинское представительство в Берлине дало разрешение на выезд пятидесяти евреев из Данцига, и Герман Отт помогал в подготовке их отъезда. Чтобы предотвратить депортацию последних молодых людей в Штутгоф, их подключили к тем пятидесяти. Кружным путем они добрались поездом до Вены. Потом пешком дошли до Прессбурга, где их интернировали (охрану несли словацкие гвардейцы). Потом дунайский пароход «Ураниус» доставил эмигрантов к венгерской границе и обратно в Прессбург. «Ураниус», где кроме тех пятидесяти из Данцига находились 650 евреев из Вены и 300 с территории собственно Германии, был набит до отказа, после пересадки на три маленьких парохода эмигранты в середине декабря добрались до югославской гавани Кладово. Там они оставались девять месяцев.
Незадолго до Рождества Отта вызвали в уголовную полицию. Краткий и деловой разговор касался его преподавательской деятельности в частной еврейской школе и писем, которые Отт посылал в Ниццу. Содержание всех писем (и ответов на них) было допрашивающим известно. Когда Отт стал объяснять научный характер своей переписки и своей работы о Меланхолии и Утопии, приводя цитаты из Аристотеля и Фичино, а также кратко упомянул об улитке как посреднице между ними, оба чиновника отвесили ему по оплеухе. Отпуская его, они сказали: «Мы еще увидимся, приятель!»
— Чего ж он раньше не уехал?
— Тем более что уже собрал свои вещички.
— Идиотство, так долго ждать.
Скептик не может так быстро сняться с места. Еще вчера, осматривая пемзовый завод Мойрина в Круфте и обрабатывая избирательный округ, тянущийся до Эйфеля и, естественно, «черный», между заездом в Майен и беседой с монахами-бенедиктинцами в Марии-Лаах, я раздумывал, стоит ли вам рассказывать еще кое-что неприятное про помолвку Скептика с библиотекаршей Эрной Добслаф или ограничиться сообщением: вскоре после полицейского допроса Герман Отт по политическим причинам рассорился со своей невестой. Она как будто сказала: «Наше счастье, что нам дано жить в великое время. Здесь нет места для людей с философией улитки». В еврейской богадельне «Ашенхаймштифт» находилось тогда 113 зарегистрированных лиц. Перестроенный в гетто амбар на Маузегассе вмещал 80 человек. В распоряжении меховщиков-евреев было несколько перенаселенных частных квартир. (Свое обручальное кольцо Скептик за ненадобностью выбросил в Радауну.)
В монастыре лишь мимоходом спросили о моем писательстве: «Разрешите узнать, над чем вы сейчас работаете, если у вас вообще бывает свободное время?»
Я признался этим монахам, почти социалистам по духу, что пытаюсь обходными путями рассказать вам, как все происходило, почему я теперь так часто в пути и сколько поражений пришлось пережить Скептику, пока он не начал подумывать о бегстве.
— А те пятьдесят?
— Они еще живы? И что с ними сталось?
Вы спрашиваете, что сталось с теми данцигскими евреями, которые вместе с тысячью других застряли в Кладово. К ним добавили еще четыреста югославских евреев и всех интернировали в Сабаце. Из тех пятидесяти только супруги Арон и Фейга Шерман получили въездную визу в Палестину…
— А остальные?
— Они еще живы?
12 октября 1941 года, уже после бегства Скептика, немецкие войска захватили лагерь Сабац. Прежде чем немецкие командос расстреляли более тысячи заключенных, в том числе и данцигскую группу, инженеру Израилю Герцману, жившему прежде, как и Герман Отт, в Данциге, в Нижнем городе, удалось бежать. Он пробрался через Далмацию и Италию в Швейцарию, где до декабря сорок четвертого был интернирован в Беллинцоне. Лишь осенью сорок пятого Герцман через Марсель попал в Хайфу; Скептик проделал более короткий путь.
Лаура хочет уточнить: «Те, кого расстреляли, они потом вправду были мертвые?»
Франц и Рауль не любят, когда их сестра «встревает с дурацкими вопросами».
Она же (как и ее отец) любит выпытывать обходными путями: «А там, где теперь этот Герцман, в Хайфе или еще где-то, — там есть настоящие козы?»
В моей руке рука моей дочери.
Так мы ищем коз,
а находим пустые ракушки улиток.
Ты их уже видишь?
Пока нет.
А есть они тут?
Встречаются.
Мы слышим постукивание их копыт на склоне: то там, то тут.
Мы любим коз.
Ракушки мы просто собираем.
Когда-то мы сами были козами.
Мы любопытны и пугливы.
Рука моей дочери в моей руке.
Так нам спокойнее.
У нас есть с собою соль.
— Да, Лаура. Более тысячи. Они все потом были мертвые.
Получив 28 марта вторую повестку из полиции, за два дня до срока явки Скептик, очистив накануне свои террарии и высадив улиток, в понедельник уложил в светло-желтый матерчатый чемодан немного белья. Вместе с дневником он положил на нижние рубашки и носки репродукцию дюреровской гравюры. Сверху распластал свитер крупной вязки. С поразительной легкостью он распрощался со своими книгами, рисунками, коллекцией улиток — лишь вручную подкрашенный английский офорт шаровидной улитки он вынул из папки и уложил между картонными прокладками на пижаму. Что еще? Свой запас лезвий фирмы «Ротбарт» (125 штук). Зубную щетку и пасту, крем «Нивеа», ляписный карандаш, маникюрные ножнички в футляре. Сунул, словно случайно, томик басен Эзопа. И запер чемодан.
Роман «Собачьи годы» – одно из центральных произведений в творчестве крупнейшего немецкого писателя нашего времени, лауреата Нобелевской премии 1999 года Гюнтера Грасса (р.1927).В романе история пса Принца тесно переплетается с судьбой германского народа в годы фашизма. Пес «творит историю»: от имени «немецкого населения немецкого города Данцига» его дарят Гитлеру.«Собачий» мотив звучит в сопровождении трагически гротескных аккордов бессмысленной гибели немцев в последние дни войны. Выясняется, что фюрер завещал своим верноподданным собаку.
«Жестяной барабан» — первый роман знаменитого немецкого писателя, лауреата Нобелевской премии (1999) Гюнтера Грасса. Именно это произведение, в гротесковом виде отразившее историю Германии XX века, принесло своему автору мировую известность.
Гюнтер Грасс, лауреат Нобелевской премии по литературе, завоевал мировую славу полвека назад романом «Жестяной барабан», блистательно экранизированным в 1979 году Ф. Шлендорфом (фильм получил «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале и «Оскара» как лучший иностранный фильм). Бестселлеры Грасса «Кошка и мышь», «Собачьи годы», «Траектория краба», «Из дневника улитки» переведены на десятки языков. «Луковица памяти» — книга автобиографическая. Рассказывая о своей юности, Грасс не умолчал и о нескольких месяцах службы в войсках СС, что вызвало грандиозный скандал вокруг его имени.
В Германии разразился очередной скандал, связанный с публикациями Гюнтера Грасса. На этот раз нобелевский лауреат Гюнтер Грасс опубликовал белый стих «Что необходимо сказать».Израиль объявил «персона нон грата» немецкого писателя Гюнтера Грасса, опубликовавшего антиизраильское стихотворение. Об этом сообщил глава МВД еврейского государства Эли Ишай. «Сочинение Грасса является попыткой разжечь пламя ненависти к Израилю и израильтянам, а также продолжением идей, которые он признавал в прошлом, когда носил форму войск СС, — подчеркнул он. — Если он хочет продолжать публикации своих искаженных и ложных работ, предлагаю ему делать это в Иране, где он найдет понимающую аудиторию».Глава МИД Израиля Авигдор Либерман также раскритиковал произведение Гюнтера Грасса, призвав европейских лидеров осудить высказывания писателя, способные усилить антисемитские настроения.
В 2009 году Германия празднует юбилей объединения. Двадцать лет назад произошло невероятное для многих людей событие: пала Берлинская стена, вещественная граница между Западным и Восточным миром. Событие, которое изменило миллионы судеб и предопределило историю развития не только Германии, но и всей, объединившейся впоследствии Европы.В юбилейной антологии представлены произведения двадцати трех писателей, у каждого из которых свой взгляд на ставший общенациональным праздник объединения и на проблему объединения, ощутимую до сих пор.
В четвертый том Собрания сочинений Г. Грасса вошли повести «Встреча в Тельгте» и «Крик жерлянки», эссе «Головорожденные», рассказы, стихотворения, а также «Речь об утратах (Об упадке политической культуры в объединенной Германии)».
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.