Из дневника улитки - [37]
— А что потом?
— Потом они напобеждаются до смерти.
— А если нет?
— Значит, и срок продлится, пока они не скапутятся.
— А если я захочу онемечиться у пруссаков?
— Я помогу вам составить заявление.
Штомма вытер руки ветошью.
— Только бы не погореть. — Он взял у Скептика чемодан и задаток. — Но там внизу немножко сыро и захламлено.
Повсюду части и части частей, ничего целого. Подобранные где попало и хранящиеся на всякий случай железки: будто для одержимого порядком Скептика, Рауль придумал антимир: хаос, в котором можно жить.
14
Прежде чем Скептик спустится в погреб и начнет обвыкаться, я запишу для памяти: разговор с Эдвардом Кардели в Белграде; редакционное заседание («За это», № 2) в Бонне; скат с Эккелем-старшим и Гаусом; после собрания в Изерлоне случайная встреча с Карлом Шиллером, который отлеживается у одного фермера (простуда); в гамбургском отеле «Четыре времени года» разговор с Альвой Мирдаль; 17 июня в Олингхаузене под Билефельдом…
Я сижу и пишу. Надо мной прилетающие и улетающие «боинги» и «Супер 1-11», под рев которых я прибываю и убываю: утром в понедельник убываю, в субботу прибываю, чтобы посидеть на нашей террасе (присутствуя лишь отчасти)…
Полистать дневник: Кардели слушает, поблескивая стеклами очков. С Альвой Мирдаль за чаепитием о политике в развивающихся странах…
Напротив обнесенная забором ничейная земля — пока не начнутся строительные работы, она принадлежит крысам, голубям и детям. (Через два года там возникнет детская площадка с шестами для лазанья, горками для катанья и проволочной клеткой высотой в два человеческих роста для игры в мяч.)
Нёлле-Винг. Записываю имя фермера, у которого отлеживается простуженный Шиллер…
Расходную книгу английских купцов, куда заносилась любая мелочь, Лихтенберг назвал дневником; Скептик порекомендовал мне этот метод: записывать все подряд, наскоро…
Наполовину скрытый зеленью, я наблюдаю, как садик перед нашим домом, замысловато спланированный прежним владельцем, каждую неделю меняется: цветет то сирень, то боярышник, то собачья роза. Ландыши возле ведер для мусора. (Из дома доносятся голоса Анны, детей, все снуют, одновременно производя мешанину звуков. Требования со всех сторон. Мне это нравится.)
Еще — в самолете на Ганновер перекинулся в скат с тремя попутчиками, ездившими в Берлин поиграть в кегли. Побивший мою карту контригрок сказал: «У нас в Хагене все бурлит. На сей раз у Вилли получится».
У нас во Фриденау — через два года ему исполнится сто лет — много чего есть. Он расположен неподалеку от аэродрома, между доходными домами грюндерских времен прячутся затейливые клинкерные домики, дважды в неделю перед ратушей раскидывается базар — фрукты, овощи, рыба, яйца, зелень, — перед почтой круглый скверик, где на скамейках отдыхают старухи всех возрастов, на углу пивные и кафе в тенистых палисадниках; здесь мне никто не мешает, сидя на террасе, предвкушать и пережевывать предвыборную борьбу…
Разумеется, у зажиточного фермера. Уж это его изысканное высокомерие! Как он примеряет (на пробу) разочарованность. Слишком громко смеется. Как он пружинист, направленно нервен. Они не позволяют ему одержать верх. Оказаться правым. (Не притихнет ли и Скептик в своем подвале — ослабленный гриппом и незакаленный — из-за отсутствия публики?)
Тихое предвечерье. Разве что на углу Хандьери и Нидштрассе раздается сухой треск, определяемый Францем и Раулем так же сухо: «Классно! Опять два „фольксвагена“ врезались». (В комнате Рауля — вид которой, возможно, навел меня на мысль изобразить хаос в подвале торговца велосипедами Штоммы — возникает склад запасных частей: «дворники», ступицы, рули — потроха вдрызг разбитых машин.)
Теперь, в конце июня, сирени в нашем палисаднике нет и в помине. На базаре все как и каждый год: «Малосольные огурцы!» (Скептик надеется, что в подвале он будет меньше страдать от сенной лихорадки.) В 1871 году в Берлине было основано Акционерное общество по покупке и застройке земли. Будущий городской район Фриденау был тогда еще пашней. Одного из строителей звали Хэнель; теперь одна из улиц названа в его честь. (По поводу весеннего гриппа Скептика можно добавить, что он был легким.) Между сорока девятью березами (цифра точна) сидят на своем островке в центре кольцевого движения злые, усталые, изможденные старушки. Когда молодые девушки идут к почте напрямик через круглый скверик, двенадцать, а может и семнадцать, старушек критически оглядывают их и находят слишком молодыми, слишком сговорчивыми. Дети здесь никогда не играют — предпочитают ничейную землю.
Я жду на террасе, укрывшись за зеленью, пока не появится Скептик. (Раньше иной раз заглядывал Йонсон, чтобы посидеть и пооригинальничать.) Скептик приходит часто, стоит только позвать. Мы обсуждаем всякую всячину. Я советую ему не ложиться головой к сырой северной стене подвала; он советует мне при случае представить детям его хозяина Штомму и его дочь Лизбет.
Так как он жаждет узнать новости (из моего времени) — «Кто, как я, вынужден сидеть в подвале, весьма интересуется всякими сплетнями», — я рассказываю ему, в какой пивной встречаются члены революционной ячейки Фриденау, как один наш общий знакомый побывал на Кубе и вернулся разочарованный. Скептик грустно улыбается: «В мое время тоже существовал идеологический туризм». (Мои записи — про элегичного после нанесенной ему обиды Шиллера, про скат с разными партнерами — его мало занимают, зато новые взгляды Энценсбергера вызывают интерес; «А теперь что? Опять пишет стихи?»)
Роман «Собачьи годы» – одно из центральных произведений в творчестве крупнейшего немецкого писателя нашего времени, лауреата Нобелевской премии 1999 года Гюнтера Грасса (р.1927).В романе история пса Принца тесно переплетается с судьбой германского народа в годы фашизма. Пес «творит историю»: от имени «немецкого населения немецкого города Данцига» его дарят Гитлеру.«Собачий» мотив звучит в сопровождении трагически гротескных аккордов бессмысленной гибели немцев в последние дни войны. Выясняется, что фюрер завещал своим верноподданным собаку.
«Жестяной барабан» — первый роман знаменитого немецкого писателя, лауреата Нобелевской премии (1999) Гюнтера Грасса. Именно это произведение, в гротесковом виде отразившее историю Германии XX века, принесло своему автору мировую известность.
Гюнтер Грасс, лауреат Нобелевской премии по литературе, завоевал мировую славу полвека назад романом «Жестяной барабан», блистательно экранизированным в 1979 году Ф. Шлендорфом (фильм получил «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале и «Оскара» как лучший иностранный фильм). Бестселлеры Грасса «Кошка и мышь», «Собачьи годы», «Траектория краба», «Из дневника улитки» переведены на десятки языков. «Луковица памяти» — книга автобиографическая. Рассказывая о своей юности, Грасс не умолчал и о нескольких месяцах службы в войсках СС, что вызвало грандиозный скандал вокруг его имени.
В Германии разразился очередной скандал, связанный с публикациями Гюнтера Грасса. На этот раз нобелевский лауреат Гюнтер Грасс опубликовал белый стих «Что необходимо сказать».Израиль объявил «персона нон грата» немецкого писателя Гюнтера Грасса, опубликовавшего антиизраильское стихотворение. Об этом сообщил глава МВД еврейского государства Эли Ишай. «Сочинение Грасса является попыткой разжечь пламя ненависти к Израилю и израильтянам, а также продолжением идей, которые он признавал в прошлом, когда носил форму войск СС, — подчеркнул он. — Если он хочет продолжать публикации своих искаженных и ложных работ, предлагаю ему делать это в Иране, где он найдет понимающую аудиторию».Глава МИД Израиля Авигдор Либерман также раскритиковал произведение Гюнтера Грасса, призвав европейских лидеров осудить высказывания писателя, способные усилить антисемитские настроения.
В 2009 году Германия празднует юбилей объединения. Двадцать лет назад произошло невероятное для многих людей событие: пала Берлинская стена, вещественная граница между Западным и Восточным миром. Событие, которое изменило миллионы судеб и предопределило историю развития не только Германии, но и всей, объединившейся впоследствии Европы.В юбилейной антологии представлены произведения двадцати трех писателей, у каждого из которых свой взгляд на ставший общенациональным праздник объединения и на проблему объединения, ощутимую до сих пор.
В четвертый том Собрания сочинений Г. Грасса вошли повести «Встреча в Тельгте» и «Крик жерлянки», эссе «Головорожденные», рассказы, стихотворения, а также «Речь об утратах (Об упадке политической культуры в объединенной Германии)».
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Книга «Естественная история воображаемого» впервые знакомит русскоязычного читателя с творчеством французского литератора и художника Пьера Бетанкура (1917–2006). Здесь собраны написанные им вдогон Плинию, Свифту, Мишо и другим разрозненные тексты, связанные своей тематикой — путешествия по иным, гротескно-фантастическим мирам с акцентом на тамошние нравы.
Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.