Иван III - [98]
Между тем отряд князя Холмского, выполняя распоряжение Ивана III, пошел от Русы назад, на юго-восток, в сторону городка Демона. Но уже в пути их нагнал новый приказ великого князя: развернуться и двинуться вдоль западного берега озера на северо-запад, в сторону реки Шелонь, для соединения с псковичами. Осаду Демона — задачу явно второстепенную — Иван поручил своему дяде удельному князю Михаилу Андреевичу Верейскому и его сыну Василию. Держать здесь лучшие боевые силы было бы явно неразумно. Кроме того, Иван, по-видимому, только что получил из Новгорода весть о том, что огромное войско во главе с посадником Василием Казимиром и сыном Марфы-посадницы Дмитрием Борецким выступило против псковичей. Для Ивана поражение главного союзника было бы тяжелым ударом. Допустить такого конфуза великий князь не мог. Холмскому велено было срочно отправиться на помощь псковичам.
Псковский полк, во главе которого стояли сын московского наместника князь Василий Федорович Шуйский и посадник Тимофей Власьевич, выступил на Новгород 10 июля 1471 года. Полагают, что в его рядах было около 10 тысяч человек (54, 150). Через два дня псковичи уже вступили в новгородские земли и принялись их разорять. Кажется, не обошлось и без крайних жестокостей, которыми отмечена была вся новгородская кампания 1471 года. Повествуя об этой войне, летописец замечает: «…не бывала на них (новгородцах. — Н. Б.) такова война, и как земля их стала» (31, 291). Псковичи во главе со своим молодым московским воеводой, «начаша новогородские места грабити и жещи и люди сечи и, в хоромы запирая, жечи» (31, 290). При этом они все же неуклонно продвигались на восток, к Новгороду, откуда уже шла неведомая им погибель — 40 тысяч горевших жаждой мести новгородцев в тяжелых прадедовских доспехах.
На встречу с псковичами — хотя с другими намерениями — спешил и бравый Холмский со своими 5 тысячами всадников (31, 289). Кажется, у князя слегка кружилась голова от стремительных поворотов колеса Фортуны…
Но вот впереди блеснула отсветом железа полноводная река. То была знаменитая Соленая река — Солонь, а в «шепелявом» псковском произношении — Шолонь или Шелонь. Две с лишним сотни верст петляет она среди лесов и болот Новгородской и Псковской земли, бережно собирая в себя всякую водяную мелочь, чтобы потом вполне пристойной рекой выплеснуть свою волну в голубую чашу бескрайнего Ильменя. По берегам ее издавна известны были источники с похожей по вкусу на слезы горьковато-соленой водой. Теперь Шел они суждено было и вправду стать «рекою слез»…
Продвигаясь по правому берегу Шелони в поисках удобного места для переправы, москвичи, немного не доходя до местечка Сольцы (нынешний районный центр Новгородской области), с изумлением обнаружили на другом берегу идущее в ту же сторону огромное новгородское войско. Источники называют его численность — около 40 тысяч человек (31, 289). Вероятно, эта цифра изрядно преувеличена слухами. И все же нет сомнения, что новгородцев было гораздо больше, чем москвичей. Войско Василия Казимира и Дмитрия Борецкого послано было против псковичей. Однако вместо увлекшихся грабежом и сожжением мирных волостей псковичей новгородские воеводы натолкнулись на московскую рать.
Конечно, случись на месте новгородцев, например, татары — московские воеводы проявили бы больше осмотрительности. Однако три блестящие победы над новгородскими полками, одержанные чуть ли не в один день, не только воодушевили москвичей, но и открыли Холмскому важную истину: боеспособность новгородского воинства была столь низка, что оно не выдерживало первого стремительного натиска московской конницы. Сказалось и то, что новгородцы имели опыт сражений только с тяжеловооруженной рыцарской конницей и пешими ливонскими латниками. А москвичи давали им жестокие уроки нового, «московского боя» — со стремительной и маневренной конницей, степной ловкостью в седле, меткой и быстрой стрельбой из лука, устрашением неприятеля диким криком несущейся вперед лавины всадников.
Московские книжники весьма скупо сообщают подробности шелонского сражения. Им они просто не нужны. В их описаниях господствует окрашенный московским патриотизмом провиденциальный взгляд на события.
Наиболее последовательно этот взгляд выразил неизвестный автор обширного трактата о новгородской войне 1471 года, озаглавленного «Словеса избранна от святых писаний…». Его главная идея состоит в том, что победа над «гордыми мужами новгородскими» дарована великому князю Ивану небесными силами за его добродетели. Появление такого замечательного правителя, как Иван, — признак долгожданной милости Божией к Русской земле. «Аще бо кая земля управится пред Богом, то поставляет ей князя благочестива и правдива, добре сматряющи своего си царства и управляюща землю, и любяще суд и правду» (38, 149).
Псковская летопись начисто лишена московской риторики и патетики. Она до крайности проста и бесхитростна. Однако крайности сходятся. И псковский летописец, подобно своему московскому собрату, изображает дело в нескольких словах: новгородцы «наехаша на Шолони силу московскую князя Данилья (Холмского. —
Тверской князь Михаил Ярославич (1271—1318) жил в страшные времена ордынского владычества. Первым из русских князей он нанёс поражение монголам в Бортеневской битве 1317 года, за что и поплатился жизнью, приняв мученическую смерть в Орде. А спустя несколько веков был причислен к лику святых и ныне почитается православными людьми как небесный заступник града Твери и всей Русской земли. Автор книги, доктор исторических наук, профессор Николай Сергеевич Борисов, рассказывает о жизни и деятельности тверского князя с максимальной подробностью и объективностью, привлекая все имеющиеся к настоящему времени исторические источники и восстанавливая сложную и многообразную картину борьбы Москвы и Твери за главенство над Северо-Восточной Русью в конце XIII — первых десятилетиях XIV века.
Судьба оказалась жестокой к московскому князю Василию II Васильевичу (1425—1462). В русскую историю он вошёл с прозвищем Тёмный, что означает — Слепой: подвергнутый жестокой казни своими двоюродными братьями ещё в 1446 году, он в течение шестнадцати лет правил страной будучи слепцом, калекой — и тем не менее сумел удержать в своих руках власть и даже лично водил войско в походы. Но ведь и сам Василий проявил ничуть не меньше жестокости и вероломства в ходе кровавой междоусобицы, поразившей Русь во второй четверти XV века, так что не случайно один из современников назвал его «иудой» и «душегубцем».
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших русских святых — преподобного Сергия, Радонежского чудотворца. «Игуменом земли Русской» называли его еще при жизни. Но жизнь Сергия отнюдь не замыкалась в стенах созданного им Троицкого монастыря; его по праву считают крупным политическим деятелем эпохи Куликовской битвы. Так что же это был за человек? Какую роль сыграл он в истории России? Каковы были его нравственные идеалы и политические взгляды? Как складывались его отношения с «сильными мира сего»? Автор книги, известный историк Николай Сергеевич Борисов, на основании многолетнего и скрупулезного исследования всех сохранившихся источников восстанавливает подлинную, а не легендарную биографию нашего великого соотечественника.
В истории России дороги всегда были чем-то большим, нежели простая линия между двумя пунктами на карте. А потому и бездорожье — одна из двух главных бед нашей действительности — воспринималось и воспринимается особенно болезненно. («В России нет дорог — только направления», — острили по этому поводу иностранцы.) Вся наша история — это история бесконечных передвижений по громадным пространствам Евразии — порой вынужденных, порой добровольных, — и не столь важно, путешествуем ли мы по бездорожью жизни или по гладкому асфальту шоссе.
Представленные в сборнике статьи охватывают широкий круг актуальных вопросов, связанных с Куликовской битвой 1380 г., определяют ее роль и значение в отечественной истории и культуре. Впервые в исторической науке дается полная историография Куликовской битвы и «стояния на Угре» — события, связанного с окончательным падением ордынского ига. Многопланово и широко показана сама битва, дана характеристика эпохи, различных этапов борьбы народов вашей страны за национальное освобождение. Большое внимание уделено небывалому подъему русской культуры в XIV–XV вв., отражению героической темы в произведениях искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Летом 1941 года в составе Вермахта и войск СС в Советский Союз вторглись так называемые национальные легионы фюрера — десятки тысяч голландских, датских, норвежских, шведских, бельгийских и французских freiwiligen (добровольцев), одурманенных нацистской пропагандой, решивших принять участие в «крестовом походе против коммунизма».Среди них был и автор этой книги, голландец Хендрик Фертен, добровольно вступивший в войска СС и воевавший на Восточном фронте — сначала в 5-й танковой дивизии СС «Викинг», затем в голландском полку СС «Бесслейн» — с 1941 года и до последних дней войны (гарнизон крепости Бреслау, в обороне которой участвовал Фертен, сложил оружие лишь 6 мая 1941 года)
В книге рассказывается о жизни знаменитого немецкого археолога Генриха Шлимана, о раскопках Трои и других очагов микенской культуры.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Очерк об известном адвокате и политическом деятеле дореволюционной России. 10 мая 1869, Москва — 15 июня 1957, Баден, Швейцария — российский адвокат, политический деятель. Член Государственной думы II,III и IV созывов, эмигрант. .
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.