Итальянское Возрождение - [229]

Симптомы надвигающегося кризиса не были ни легко заметными, ни грозными; большинство даже крупнейших политиков, купцов, банкиров, ремесленников не осознавали их вполне четко, но те, едва заметные, с трудом прослеживаемые в источниках изменения, которые происходят в конце XIV — начале XV в. в различных сторонах жизни, при всей своей фрагментарности говорят о наступлении новых времен.

Так, во Флоренции, крупнейшем центре производства шерстяных тканей не только в Италии, но и во всей Западной Европе, уже вскоре после кровавого подавления восстания чомпи — осенью 1393 г. — отмечается резкий упадок этого производства, упадок, выходящий за масштабы обычных кризисов. Чрезвычайная комиссия, выбранная для борьбы с этим упадком 25 октября 1393 г., приняла постановление о том, что «для того чтобы предотвратить обнищание цеха», вводится громадная пошлина на ввоз во Флоренцию иностранных суконных тканей — за каждый кусок длиной в 24 локтя следует платить 3 флорина, что, по существу, делает невозможным его продажу. Исключение делается только для совсем грубых или совсем легких тканей (специалистов по их изготовлению во Флоренции не было) и для сукон из Фландрии и Брабанта, связь с которыми для города в это время представляла особый интерес. Кроме того, постановлением 1396 г. запрещается вывоз из Флоренции всех материалов текстильной промышленности[320]. Как констатация надвигающегося «обнищания цеха», так и принятые покровительственные мероприятия говорят о том, что в главном жизненном нерве Флоренции — производстве цеха «Лана» не все обстояло благополучно уже в конце XIV в. Весьма показательно то обстоятельство, что почти совершенно аналогичное мероприятие проводит и Венеция в 1380 г.[321] Правда, экономической катастрофы непосредственно после этого не произошло, флорентийская экономика имела еще достаточно жизненных сил, чтобы справиться с затруднениями, но страх перед возможностью такой катастрофы остается неизжитым в течение всего XV столетия.

Упадок текстильной промышленности Флоренции, неизбежно надвигающийся в связи с растущей конкуренцией как других стран (в первую очередь — производителей шерсти), так и других городов Италии, сказывается в том, что уже с начала XV в. здесь быстро развивается шелковое производство цеха «Пор Санта Мария»,[322] которым стараются компенсировать потери в производстве шерсти.

Само собой понятно, что торговля, в первую очередь внешняя, между государствами Италии и другими странами как Запада, так и Востока (так же как и производство) переживает изменения, пусть внешне почти незаметные, но важные и симптоматические. Покровительственные мероприятия как экспортеров сырья, так и импортеров готовой продукции, стремящихся развить свое собственное производство и свою собственную торговлю, не могут не повлиять на производство и торговлю городов Италии. В 1439 г. Англия, подходящая к концу Столетней войны, запрещает Венеции ввозить на своих кораблях что-нибудь, кроме своих собственных товаров,[323] что, естественно, сказывается на экономике «жемчужины Адриатики».

Не может не влиять на торговые операции итальянских центров, особенно приморских, и постепенное, становящееся все более грозным продвижение турок на Балканском полуострове. Это очень ясно обнаруживают размеры генуэзских капиталов в Пере: если в 1334 г. эти капиталы составляют приблизительно 1 648 630 дженовинов, то в 1391 г. при значительном падении стоимости монеты они снижаются до 1 199 048 дженовинов. В начале XV в. спад намечается еще более решительный — сумма генуэзских капиталов в Пере в 1401 г. составляет только ⅓, а в 1423 г. ^_1/7 суммы 1334 г., достигая в 1423 г. всего 234 тыс. дженовинов[324].

Если изменение политической ситуации на Востоке должно было влиять на размеры и характер торговых связей Генуи и других приморских городов Италии с восточным Средиземноморьем и более отдаленными районами Азии, то и связи с западноевропейскими рынками, хотя и менее заметно и менее радикально, но все же изменяются.

Анализ многочисленных нотариальных документов, характеризующих торговлю Генуи с Бельгией и другими западноевропейскими странами в течение 1400–1440 гг., показывает, что общий характер этой торговли не изменился, но в то же время количество нотариальных актов, фиксирующих покупку и продажу в северных странах шерстяных тканей, составлявших в XIII–XIV вв. основной тип операций, резко падает, а затем и почти совсем сводится к нулю. Это обстоятельство частично объясняется тем, что с начала XV в. в результате усовершенствования бухгалтерии нотариальная фиксация сделок становится менее обязательной, но основной причиной является то, что северные и западные ткани и товары вообще ввозятся теперь на Восток прямым морским путем, минуя Геную, хотя этот ввоз производится пока теми же генуэзскими купцами. Такое изменение связано с большей самостоятельностью с XV в. торговых филиалов и агентов на местах, с заменой техники «коменды» (см. т. 1, гл. II, § 2), техникой получения капитала под вексель, имеющий хождение на создающихся в это время западноевропейских биржах, и с окончательным установлением точных и надежных правил морской страховки