Итальянское Возрождение - [228]

Другой эксперт, Росселли де Летебеллано (Rosselli de Letebellano), указывает и на причину, которая, по его мнению, привела к столь плачевному положению, — это излишнее благополучие и богатство рабочих как в городе, так и в деревне, приводящее к тому, что они не хотят трудиться на других, а горожане плохо выполняют сельскохозяйственные работы. Поэтому Росселли предлагает запретить сельским работникам, местным или чужеземным, приобретать земли стоимостью более 200 дукатов с тем, чтобы они лучше и больше работали на землях горожан. Кроме того, чтобы «ни один деревенский житель, работающий или не работающий, какого бы состояния он ни был, не смел и не дерзал иметь одежду ценой свыше шести дукатов. И также женщины его семьи не смеют и не дерзают носить одежду ценой больше десяти дукатов…

Кроме того, чтобы ни один деревенский житель (или рабочий) не смел и не дерзал носить… (перечисляются различные одежды)… под страхом большой кары в виде штрафа или личного ареста до 6 месяцев или на другой срок, который будет определен, потому что такие одежды и украшения (frapi) иногда приводят к гордыне и вызывают многие беспорядки и убийства, которых бы иначе не было, и я думаю, что (принятие такого постановления. — М. Г.) было бы вещью очень полезной, ибо они находились бы в состоянии большого страха (stariano piu soto timore), чем это имеет место сейчас. И если будет сделано то, что содержится в вышенаписанных предложениях (capitoli), будет получена большая польза для города и большое количество денег поступит в торговлю (traficho) и в товары, которые никому не приносят вреда (che nogino niuno), а не будет содержаться в домах и в кубышках (in su li portichi e en li chasse), что приводит, по моему мнению, к большим непорядкам, ибо нельзя отличить жену богатого купца и даже дворянина и рыцаря от жены жалкого ремесленника (tristo artigiano); и потому что некоторые (из таких ремесленников) вкладывают в украшение своих жен (intorno ala lor dona) больше капитала, чем они имеют, и когда приходится собирать налоги (quando veni alevare deli bale), у них ничего не находят, а видят, что они совсем разорены (se trovano disfati de la roba)»[316].

Заключение это особенно характерно — в то время как крестьяне считают свое положение ужасным и впадают в отчаяние из-за его безнадежности, зажиточные граждане считают его, наоборот, слишком хорошим, приводящим к потере городом и горожанами столь необходимых рабочих рук. Здесь сказывается то безнадежное противоречие классовых интересов, та исконная враждебность, которые столь характерны для Италии конца XIV — начала XV в., времени после подавления восстаний чомпи во Флоренции и ему подобных в других городах.

Третий эксперт, Джованни Алипранди (Giovanni Aliprandi), жалуется на упадок дисциплины в городском ремесле и на низкое качество продукции последнего. Средство против этого он видит не в нахождении новых путей для развития городского производства, а, наборот, в укреплении и усилении старых, чисто феодальных по своему характеру цеховых ограничений. Четвертый — Джованни Авеньи (Giovanni Avegni), предлагает строго следить за тем, чтобы ни один ремесленник не смел заниматься двумя разными ремеслами, даже родственными друг другу. Например, «тот, кто изготовляет мыло, не смел стирать белье, и тот, кто делает обувь, не обрабатывал кожу»[317]. Кроме того, ни один ремесленник не должен продавать оптом свою продукцию. Особенно же важно, считает Джованни Алипранди, строго следить за качеством продукции, в первую очередь в основном, текстильном производстве. Надо обратить внимание на то, что в последнее время покупатели постоянно жалуются на качество производимых в Мантуе тканей. «Купишь 8 локтей сукна, — говорят они, — и после мойки они превращаются в 5. И в то время как раньше шла добрая слава о мантуанских сукнах, в настоящее время она стала плохой»[318].

Росселли де Летебеллано предлагает переселить в обязательном порядке всех ремесленников в город.

Наконец, большинство опрошенных считает важнейшей причиной современного упадка недостаток средств у ремесленников, приводящий к невозможности бороться с иногородней конкуренцией, к закрытию предприятий, безработице, иммобилизации капитала в непроданных товарах, поэтому необходимо не только бороться с утечкой денег из города, но и позаботиться об их притоке. Для этого один предлагает создать в Мантуе специальный торговый двор (фондако) для продажи сукон по определенным ценам. Другой рекомендует даже обложить всех граждан, имеющих капитал свыше 300 дукатов, в соответствии с их доходами (используя эстимо), в пользу ремесленников, причем собранные деньги — по подсчету эксперта, около 5 тыс. дукатов в год — будут выдаваться ремесленникам в качестве субсидий[319]. Любопытно во многих этих советах и заключениях то, что авторы их отмечают безнадежность всех предшествующих попыток законодательным путем исправить существующее положение, которое не только не улучшается, а, наоборот, имеет тенденцию ухудшаться.

Настроения безнадежности и отчаяния, с одной стороны, и стремления удержать и подчеркнуть свое равноправие с богатыми хозяевами жизни — с другой, выступающие столь ясно о приведенных выше текстах, контрастируют с нежеланием этих хозяев делиться с таким трудом завоеванными правами и привилегиями, нежеланием, сочетающимся с сознанием того, что в стране творится нечто неладное, что нужно принять какие-то экстренные меры, чтобы вернуть безнадежно уходящее в прошлое благополучие.