Исторiя Россiи 862—1917 - [96]

И въ то время, какъ Стефанъ Баторій, вооружённый мечомъ, мечталъ превратить Московское государство въ польскую провинцію, Поссевинъ мечталъ, съ крестомъ въ рукахъ, сдѣлать изъ Русской земли покорную и вѣрную дщерь Римской церкви. Мечтамъ ни того ни другого не суждено было сбыться; но чего не удалось католической церкви въ Московской Руси, того она достигла въ Русской Польшѣ: Брестская унія 1596 г. ввела значительную часть западнорусскаго населенія въ духовное общеніе съ Римомъ и открыла широкія двери католической пропагандѣ въ ущербъ православію. Съ тѣхъ поръ непріязненныя отношенія между Польшей и Россіей значительно осложнились: распря національная неразрывно сплелась съ распрей религіозной.

б) Въ Смутное время. Смутные годы открыли полякамъ новыя возможности. Сигизмундъ III завоевалъ Смоленскъ; часть русскихъ признала въ королевичѣ Владиславѣ царя московскаго; польскія войска, съ согласія самихъ же русскихъ, заняли Москву, сидѣли господами въ самомъ Кремлѣ — казалось, планы Баторія близки къ осуществленію; но воодушевлённый патріотизмъ Минина и Пожарскаго спасъ Россію и уберёгъ её отъ позорной опасности потерять свою политическую независимость.

в) При царѣ Михаилѣ Ѳёдоровичѣ. Новой династіи Романовыхъ выпала нелёгкая задача ликвидировать тягостное наслѣдіе Смутной поры. Ликвидація эта стоила Россіи двухъ войнъ, но удовлетворительныхъ результатовъ всё же не дала. Первая война (1613—1618) кончилась въ Деулинѣ временнымъ перемиріемъ на 14½ лѣтъ. Спора она не рѣшила: Сѣверская и Смоленская области продолжали оставаться въ рукахъ поляковъ, королевичъ Владиславъ по-прежнему величалъ себя царёмъ московскимъ, поляки по-прежнему отказывались признать законнымъ новый государственный порядокъ, установившійся въ странѣ, — и всё-таки перемирію приходилось искренно радоваться: Россіи, истерзанной, израненной въ Смутные годы, необходимъ былъ отдыхъ; она была ещё слишкомъ слаба и не въ силахъ долго сопротивляться. Вѣдь королевичъ Владиславъ съ казацкимъ гетманомъ Сагайдачнымъ стоялъ подъ стѣнами самой Москвы! Вѣдь они уже бились у Арбатскихъ воротъ и чуть не ворвались въ самый городъ! Что сталось бы, если бы поляки вновь засѣли въ Кремлѣ, заставивъ молодого царя покинуть престолъ, можетъ быть, даже и плѣнивъ его? Какая бы новая Смута охватила тогда Русскую землю?!...

Но обѣ стороны, подписывая договоръ въ Деулинѣ, хорошо понимали, что онѣ подписываютъ дѣйствительно только перемиріе, что это только временная передышка. Всего три года спустя Москвѣ представится соблазнительный случай возобновить борьбу съ поляками въ союзѣ съ султаномъ, крымскимъ ханомъ и королёмъ шведскимъ, и она готова серьёзно задуматься, не использовать ли въ самомъ дѣлѣ его, и только сознаніе собственнаго безсилія заставить на этотъ разъ русское правительство благоразумно сдержаться и повременить.

Дожидаться было не долго. Въ 1632 г. умираетъ Сигиз­мундъ III, польскій престолъ становится вакантнымъ, въ Польшѣ наступаетъ междуцарствіе. Правительство Михаила Ѳёдоровича спѣшитъ на этотъ разъ не упустить случай — онъ кажется ему благопріятнымъ: оно знаетъ, что выборы новаго короля всегда создаютъ въ Польшѣ смутные дни и расшатываютъ государственный организмъ. Русская армія движется на Смоленскъ, осаждаетъ его, крѣпость едва уже держится, но увы! Стойкій и умѣлый въ оборонѣ, когда надо выдержать осаду (защита Пскова, осаждённаго Стефаномъ Баторіемъ, 1581—1582 г.; защита Троицкой Лавры, осаждённой поляками, 1608—1610 г.), русскій воинъ и военачальникъ, тотъ и другой, оба ещё малоопытны въ наступательной войнѣ. Кампанія, начатая успѣшно, завершается позорнымъ концомъ. Вся артиллерія, весь военный обозъ сданы непріятелю, и вдобавокъ русскія войска, длинной вереницей, отрядъ за отрядомъ, проходятъ передъ побѣдоносными поляками и униженно склоняютъ передъ торжествующимъ королёмъ свои знамёна.

Миръ въ Поляновкѣ (1634) возстановилъ нормальныя отношенія съ Польшей; ликвидація была закончена, но цѣною полнаго отказа отъ Смоленской и Сѣверской областей, признанія ихъ навсегда потерянными для себя. Смоленскъ, утраченный, ещё когда Сѣверо-Восточная Русь не вполнѣ объединилась (1495), возвращённый Василіемъ III (1514), — этотъ исконный русскій городъ, столь близко расположенный отъ границы московскихъ владѣній; городъ, который умѣли удержать въ своихъ рукахъ и царь Грозный, и его слабоумный сынъ, и Борись Годуновъ, даже легкомысленный Лжедимитрій, — теперь опять и навсегда въ рукахъ поляковъ! Тамъ теперь не только будетъ властвовать польскій мечъ, но и латинскій кржыжъ! Ликвидація Смутной поры снова отбросила насъ отъ Зарубежной Руси, «отчина» Ивана III по-прежнему оставалась далёкимъ, недосягаемымъ идеаломъ.

г) При царѣ Алексѣѣ Михайловичѣ. Могло ли долго продолжаться такое положеніе дѣлъ? Какъ ни болитъ ещё всё государственное тѣло, какъ ни осторожно московское правительство и какъ ни желаетъ оно избѣжать новыхъ столкновеній, но ходъ событій сильнѣе отдѣльной воли. Въ 1642 г., обсуждая на земскомъ соборѣ вопросъ, брать или не брать Азовъ, захваченный донскими казаками, т. е. рѣшаться или нѣтъ на войну съ турками, постановили отъ Азова отказаться, въ силу всеобщаго убѣжденія, что война окажется не по силамъ; но черезъ 11 лѣтъ, на другомъ земскомъ соборѣ, вопросъ, идти ли навстрѣчу предложеній Богдана Хмельницкаго и присоединятъ ли Малороссію, рѣшёнъ былъ утвердительно. Между тѣмъ Россія за эти 11 лѣтъ окрѣпла ненамного, и предстоящая война не представлялась менѣе тяжёлой; но теперь дѣло шло о единоплемённыхъ братьяхъ, о единовѣрцахъ, и отступать было нельзя. Къ счастью, на этотъ разъ богъ войны оказался на сторонѣ русскихъ, а не поляковъ.