Исторiя Россiи 862—1917 - [92]

Подьячіе — «они дѣлились на старыхъ и молодыхъ. Молодые употреблялись для письма, а старые, какъ давно состоящіе въ должности подьячаго и потому опытные, дѣло знающіе, для болѣе важныхъ назначеній. Они участвуютъ на смотру служилыхъ людей, отвозятъ государеву казну, досматриваютъ съ дьяками больныхъ служилыхъ людей, а иногда назначаются и къ исправленію должности дьяка» (Сергѣевичъ).

Высшимъ слоемъ въ этой группѣ были думные дьяки. См. о нихъ выше.

3. Должности и чины. Изъ вышеизложеннаго видно, что большинство званій одновременно обозначало и должность, и чинъ, т. е. и службу, и почётное отличіе или мѣсто въ ряду другихъ мѣстъ и отличій. Напр., окольничій завѣдовалъ поѣздками государя, засѣдалъ въ боярской думѣ — эта должность и дѣлала его окольничимъ; но если его назначали вѣдать приказомъ или отправляли въ посольство, то званіе окольничаго обозначало просто чинъ. Или другой примѣръ: оружничій и конюшій были обыкновенно изъ бояръ, и въ этомъ случаѣ «бояринъ» означалъ чинъ, а званіе оружничаго или конюшаго — должность. То же самое и стольники: назначенный воеводою или начальникомъ стрѣлецкаго полка въ провинцію, стольникъ, конечно, уже переставалъ исполнять должность «при столѣ» государя и, продолжая называться стольникомъ, носилъ это званіе какъ чинъ.

Такое смѣшеніе должностей и званій зачастую мѣшаетъ точно выдѣлить одну изъ другого тѣмъ болѣе, что въ XVII ст. и должность, и чинъ одинаково назывались чиномъ. Служилые люди, посадскіе и крестьяне, въ свою очередь, назывались — каждая группа — «чиномъ». Отсюда выраженіе: «люди всѣхъ чиновъ Московскаго государства», обозначавшее совокупность всего населенія или представителей его группъ.

Чины-званія выросли изъ чиновъ-должностей; иная должность могла утратить своё первоначальное значеніе, и наименованіе, какимъ она раньше опредѣлялась, стало служить лишь для обозначенія служебнаго мѣста, подобно тому, какъ въ наше время чинъ коллежскаго совѣтника пересталъ обозначать совѣтника, служащаго въ коллегіи, а обозначаетъ чиновника, который на чиновничьей лѣстницѣ стоитъ на 6-й ступени, ниже статскаго совѣтника (5-я ступень) и выше надворнаго совѣтника (7-я). Надо только помнить, что соотношеніе чиновъ въ XVII ст. ещё складывалось и окончательно ещё не выработалось, такъ что не всегда ясно, кто въ ту пору былъ выше, кто ниже другого. Точнѣе это будетъ выработано позже, съ учрежденіемъ Табели о рангахъ (1722).

VI. Сельское населеніе

1. Два класса. Крестьянъ, сидѣвшихъ на землѣ, было двѣ категоріи:

1) Чёрные или государевы люди — они жили на чёрной (государственной, иначе — волостной) землѣ.

2) Владѣльческіе крестьяне — они жили на земляхъ помѣщичьихъ, вотчинныхъ, монастырскихъ, дворцовыхъ (по-нынѣш­нему — удѣльныхъ).

И тѣ и другіе одинаково обложены были тягломъ (податью). Первоначально, на положеніи совершенно свободныхъ людей, они пользовались правомъ переходить съ одной земли на другую, выбирать себѣ своего хозяина, причёмъ право это ничѣмъ не было стѣснено. Ограниченія начинаются лишь съ половины XV ст., когда установленъ былъ т. наз. Юрьевъ денъ (26 ноября). Судебникъ 1497 г. узаконилъ это ограниченіе и примѣнилъ ко всѣмъ категоріямъ крестьянъ.

2. Задолженность крестьянъ. Обыкновенно, поселяясь на участкѣ земли, крестьянинъ вступалъ въ договоръ съ землевла­дѣльцемъ, заключалъ съ нимъ, по тогдашнему выраженію, рядъ. Нужда въ хозяйственной поддержкѣ вызывала необходимость ссуды, которую онъ и получалъ въ видѣ денегъ, скота, хлѣба, земледѣльческихъ орудій и зерна для посѣва; на первое время землевладѣлецъ освобождалъ крестьянина отъ государственнаго тягла, внося его изъ собственнаго кармана, не бралъ съ него и оброка. Всю эту «подмогу», по истеченіи условленнаго срока, крестьянинъ долженъ былъ оплатить, и притомъ съ процентами, которые въ ту пору составляли пятую часть капитала (20% годовыхъ), — условія въ общемъ крайне тяжёлыя. Денежная ссуда въ 120—300 (нынѣшнихъ) рублей фактически вынуждала крестьянина оставаться на землѣ безсрочно; неуплата долга въ назначенный срокъ вела къ потерѣ личной свободы, и чаще всего должникъ вынужденъ былъ просить о новой отсрочкѣ, «переписывалъ свой вексель», на новыхъ, ещё болѣе тяжёлыхъ условіяхъ и совершенно запутывался въ долгахъ.

3. Выходъ изъ этого положенія. Выходовъ изъ такого положенія представлялось два. Одинъ — незаконный: покинуть землю, бѣжать, не расплатившись съ землевладѣльцемъ, но съ очевиднымъ для себя рискомъ. Кто покидалъ землю, не раздѣлавшись съ своими обязательствами, тотъ, какъ бѣглый, подлежалъ насильственному водворенію на прежнее мѣсто. Кромѣ того, бѣжать — значило перейти на положеніе бездомовнаго, вести бродячую жизнь, «казаковать», жить чуть не грабежомъ и насиліемъ. На пахотной землѣ всё же былъ свой уголъ и хоть какой ни на есть кусокъ хлѣба.

Естественнѣе, проще былъ выходъ законный — перейти на землю другого землевладѣльца по соглашенію съ этимъ послѣднимъ. Рабочія руки въ ту пору были дороги; ихъ высоко цѣнили, ихъ искали, за ними охотились. Для этого посылались особые люди, которые разъѣзжали по уѣзду, высматривали и уговаривали крестьянина бросить своего хозяина и переселиться къ другому. Помѣщики, вотчинники, монастыри, сами крестьянскія общины, всѣ однаково переманивали крестьянъ другъ у друга и охотно принимали на себя уплату ихъ долговъ, лишь бы перевести рабочаго человѣка къ себѣ на землю.