Исторiя Россiи 862—1917 - [46]

Болѣе близкій къ Западу, Новгородъ въ то же время стоялъ дальше отъ азіатскаго Востока — другое благопріятное условіе для культурнаго развитія. Благодаря тому, что нога татарина никогда не заходила въ Новгородскій край, тамъ сохранилось гораздо больше памятниковъ старины — вещественной (церковной) и рукописной. Высчитываютъ, что добрая половина древней русской письменности, дошедшей до насъ за XI—XVI в., принадлежитъ Новгороду и Новгородской области.

3. Культурная зависимость Москвы отъ Новгорода

Москва оставалась въ сторонѣ отъ этого движенія; но съ подчиненіемъ Новгорода, а позже и Пскова тамошнія культурныя силы пріобщились и ей, перешли къ ней на службу. Перестраивая Кремль, московскіе князья пользовались услугами не только итальянскихъ мастеровъ, но также и псковскихъ; образованнѣйшіе люди времёнъ Ивана Грознаго, какъ митр. Макарій, свящ. Сильвестръ, образованіемъ своимъ обязаны Новгороду. Макарій здѣсь задумалъ и принялся за составленіе своихъ знаменитыхъ Четій-Миней; извѣстная Царственная книга (описаніе первыхъ 20 лѣтъ правленія Ивана Грознаго, 1533—1553 гг.) раскрашена новгородскими миніатюристами.

4. Новгородская школа иконописанія

Особенно высоко стояло въ Новгородѣ иконописаніе. Отличительные признаки новгородской школы письма: Рисунокъ рѣзкій, строгій; прямыми, длинными линіями, фигуры по большей части короткія; лицо длинное; носъ опущенъ на губы; обиліе деталей. Московское письмо изящнѣе; отдѣлка тамъ тонкая, краски положены живыя, чего нѣтъ въ Новгородской школѣ. Фигуры московскихъ святыхъ полны мечтательности; они ушли въ свои мысли (А. Рублёвъ), — лики же новгородскихъ иконъ полны экспрессіи и энергичнаго выраженія; движеніе фигуръ — сильное; покой — глубокій. Новгородскіе святые упорно вперили свой взоръ, точно хотятъ вычитать въ нашей душѣ; московскіе — стоятъ, не замѣчая насъ; они живутъ въ своёмъ мірѣ, далеко отъ міра земного.

V. Личность Ивана III

1. Преемственность программы. Одной стороною Иванъ III стоитъ на рубежѣ двухъ эпохъ и принадлежитъ обѣимъ. Онъ такой же князь-собиратель, какъ и его предшественники; у него тѣ же цѣли, тѣ же пріёмы и тѣ же средства, какъ и у тѣхъ. Истинный потомокъ Калиты, онъ такъ же расчётливъ, медлителенъ и остороженъ въ своихъ дѣйствіяхъ, такъ же избѣгаетъ рѣшительныхъ мѣръ, всего рискованнаго и терпѣливо ждётъ, пока плодъ не созрѣетъ вполнѣ и не свалится самъ.

2. Отличія отъ прошлаго. Одно выдѣляетъ его отъ предковъ: онъ счастливѣе ихъ. Онъ жилъ въ ту пору, когда плодъ уже созрѣлъ и цѣль была достигнута: ему не для чего выходить на Куликово поле и биться смертнымъ боемъ съ татарами, рисковать своимъ будущимъ — ханъ Ахметъ постоитъ на берегу р. Угры и самъ, безъ понужденія, отойдётъ въ свои приволжскія степи; нечего осаждать Тверь — она сама отворитъ ворота и покорно признаетъ его власть; стоитъ ему подойти къ Новгороду, пригрозить — и конецъ вѣчевому колоколу, конецъ новгородской свободѣ; богатыя и обширныя земли безъ кровопролитія и безъ особыхъ усилій сольются съ родовой отчиной московскаго князя.

3. Грань между Иваномъ и прошлымъ. Иванъ счастливѣе своихъ предковъ, — казалось бы, только и разницы; но этого «счастья» достаточно, чтобы наложить на него особый отпечатокъ. Хотя по крови и по духу онъ настоящій сынъ Василія Тёмнаго, правнукъ Донского и праправнукъ Калиты, однако самый успѣхъ, выпавшій на его долю, — завершеніе начатаго дѣла — кладётъ извѣстную грань между нимъ и тѣми. Сѣверо-Восточная Русь, ставъ объединённою, превратила Ивана въ государя и надѣлила его средствами въ такихъ размѣрахъ, о какихъ тѣ никогда и мечтать не смѣли. Съ «государствомъ» сразу расширились новые и очень далёкіе горизонты. Московское княжество начнётъ съ этой поры превращаться въ Россію, начнётъ принимать участіе въ общеевропейской жизни — это создастъ совершенно новыя условія существованія, породитъ новыя цѣли, а для достиженія этихъ цѣлей заставитъ искать и новыхъ средствъ.

4. Внѣшняя и внутренняя политика. Виднѣлись ли самому Ивану эти новые горизонты? Внёсъ ли онъ что-нибудь отъ себя для выясненія этихъ новыхъ цѣлей и созданія этихъ новыхъ средствъ?

Въ области т. наз. внѣшней политики — да, Иванъ новый человѣкъ; тутъ онъ заронилъ идеи и намѣтилъ задачи, которыхъ раньше не знали и не ставили въ Московской Руси; зато въ области внутренней политики онъ не особенно далеко отошёлъ отъ старины.

5. Политическая независимость. Назвавъ себя царёмъ и самодержцемъ, онъ опредѣлилъ новое мѣсто независимой Россіи въ ряду другихъ государствъ, подчеркнулъ ея самоцѣнность; и, отказываясь отъ предложеннаго императоромъ королевскаго титула, заявивъ, что «мы, Божіею милостію, государи на своей землѣ изначала, отъ первыхъ своихъ прародителей, а поставленіе имѣемъ отъ Бога, и какъ прежде его ни отъ кого не хотѣли, такъ не хотимъ и теперь», — онъ указалъ, что новая Россія не пойдётъ въ хвостѣ другихъ державъ, но дорожитъ собственнымъ Я и будетъ заботливо оборонять его, какъ святыню.

Это черта совершенно новая. Раньше на Руси ничего подобнаго не слыхали. Отсюда пойдётъ будущее Московское царство, Россійская имперія, и когда Пётръ Великій торжественно возложитъ на себя императорскую корону, а Николай I на запросъ англійскаго посла: зачѣмъ онъ строитъ военный флотъ въ Балтійскомъ морѣ, отвѣтитъ: «для того, чтобы мнѣ потомъ не смѣли задавать подобныхъ вопросовъ», — или когда Александръ II, во время польскаго возстанія, съ негодованіемъ отвергнетъ вмѣшательство Франціи и Англіи въ его внутреннія дѣла, — во всѣхъ этихъ случаяхъ названные государи будутъ дѣйствовать какъ истинные наслѣдники Ивана III.