Исторiя Россiи 862—1917 - [182]
55. Бронзовый бюстъ Петра В., 1724 г., работа Растрелли-старшаго. Полонъ духовной мощи, непреклонной воли; повелительный взоръ, напряжённая мысль роднятъ этотъ бюстъ съ Моисеемъ Микеланджело. Это поистинѣ грозный царь, могущій вызвать трепетъ, и въ то же время величавый, благородный (Зимній Дворецъ).
56. Восковая фигура Петра В. въ полномъ одѣяніи: камзолъ изъ голубого гродетура, вышитый серебромъ, — то самое платье, которое было на Петрѣ въ день коронованія императрицы Екатерины (1724); чёрный парикъ изъ собственныхъ волосъ Петра В.; работа Растрелли-старшаго. При нажимѣ на восковую фигуру она вставала; уже въ 1732 г., когда фигура поступила въ Кунсткамеру Академіи Наукъ, пружина больше не дѣйствовала (Кабинетъ).
57. Реймское Евангеліе, Апракосъ; писано въ Чехіи, частью кириллицей, частью глаголицей; XIV вѣка (не полное). Изъ Чехіи, чрезъ Константинополь (гдѣ пролежало около вѣка), привезено на Тридентскій соборъ (1546), оттуда попало въ Реймсъ. Оправленное въ богатый переплётъ, съ вложенными въ него частицами св. мощей и обложенное драгоцѣнными камнями, Евангеліе съ тѣхъ поръ служило для присяги на нёмъ французскихъ королей при ихъ коронованіи. Никто во Франціи не могъ прочесть текста, ни объяснить его происхожденія, пока Пётръ В. въ 1717 г., увидѣвъ его, не опредѣлилъ, на какомъ языкѣ и какими буквами оно писано.
Эпоха пятая. 1725—1855
РОССІЯ — ЕВРОПЕЙСКАЯ ДЕРЖАВА
А. ВРЕМЯ ДВОРЦОВЫХЪ ПЕРЕВОРОТОВЪ. 1725—1741
I. Екатерина I. Пётръ II
1. Воцареніе Екатерины I. Пётръ В. умеръ 28 января 1725 г. За три года до смерти онъ издалъ законъ, предоставлявшій царствующему государю право назначать себѣ преемника по своему усмотрѣнію (1722, 5 февр.); для самого императора законъ этотъ остался мёртвою буквою, такъ какъ заблаговременно своей воли выразить онъ не успѣлъ, а въ предсмертныя минуты уже не былъ въ силахъ владѣть языкомъ и на поднесённой доскѣ могъ написать только: «Отдайте всё…» Преемниками Петра могли быть: или внукъ его, сынъ царевича Алексѣя (род. 12 окт. 1715 г.), или дочери отъ второго брака съ Екатериной, или же сама Екатерина, которую незадолго передъ тѣмъ (1724, 7 мая) государь короновалъ императорскою короною, что позже дало екатерининской партіи основаніе объяснять этотъ торжественный актъ намѣреніемъ Петра именно Екатерину назначить своею преемницею. За малолѣтняго Петра было нравственное право, кровныя узы родства съ царствующимъ домомъ; противъ Екатерины — говорило всё ея тёмное, сомнительное прошлое. Зато на ея сторонѣ была военная сила и умѣнье пользоваться обстоятельствами. Ея сторонники, Меншиковъ, Толстой и Бутурлинъ, передъ самой кончиною императора ввели гвардейскихъ офицеровъ во дворецъ, окружили его солдатами и, провозгласивъ Екатерину императрицею, заставили сенаторовъ и весь генералитетъ тоже присягнуть новой государынѣ.
Дворцовые перевороты, опиравшіеся на военную силу, бывали и раньше (1606, 1682, 1689), но теперь они станутъ явленіемъ постояннымъ и красной нитью пройдутъ чрезъ всю исторію Россіи XVIII в., особенно за первую ея половину.
2. Верховный Тайный Совѣтъ. Появленіе у власти лица съ сомнительными на неё правами и исключительное положеніе, какое занялъ Меншиковъ, фактически заслонившій Екатерину и распоряжавшійся всѣмъ отъ ея имени, побудили тогдашнихъ сановниковъ, не только изъ среды недовольныхъ восшествіемъ на престолъ Екатерины, но и тѣхъ, кто самъ поддерживалъ её, изыскать средства оградить себя отъ произвола временщика. Это привело къ учрежденію Верховнаго Тайнаго Совѣта (1726, 8 февр.). Въ Совѣтѣ сходились всѣ нити государственнаго управленія: внѣшняя политика, законодательство, надзоръ за дѣйствіями судебныхъ и административныхъ учрежденій, назначеніе новыхъ налоговъ, пожалованіе имѣніями и чинами и даже право помилованія. Поставленный выше Сената, Совѣтъ явился высшимъ государственнымъ учрежденіемъ, состоящимъ при государѣ.
Формально В. Т. Совѣтъ не ограничивалъ власть императрицы: во всёмъ онъ дѣйствовалъ ея именемъ, а не собственной властью; притомъ же Екатерина по-прежнему могла, и помимо Совѣта, жаловать имѣнія, раздавать чины; но обѣщаніе не принимать никакихъ «партикулярныхъ доношеній» помимо его и повелѣніе исполнять только указы, подписанные императрицею совмѣстно съ Совѣтомъ, конечно, связывали свободу ея дѣйствій, заставляя считаться съ мнѣніемъ этого новаго органа правительственной власти.
Такъ сдѣланъ былъ первый шагъ на пути ограниченія самодержавной власти въ Россіи. Сложившаяся вѣками и оправдавшая себя созданіемъ сильной монархіи и введеніемъ страны въ орбиту общеевропейской культурной жизни, нашедшая своё олицетвореніе въ великомъ государѣ, который, при всѣхъ своихъ крайностяхъ, пользовался ею всегда на благо народное, — эта самодержавная власть досталась теперь слабымъ, ничтожнымъ людямъ, готовымъ ради личныхъ интересовъ забыть о великихъ завѣтахъ, оставленныхъ имъ въ наслѣдіе; въ рукахъ этихъ людей самодержавіе сказывалось преимущественно отрицательными сторонами и потому неизбѣжно должно было вызвать противодѣйствіе.
Составъ В. Т. Совѣта былъ малочисленный, первоначально всего изъ шести человѣкъ, что придало ему характеръ олигархіи. Въ него вошли Меншиковъ, адмиралъ Апраксинъ, канцлеръ Головкинъ, Пётръ Толстой, Остерманъ, оказавшій большія услуги при заключеніи Ништадтскаго мира, — всѣ ближайшіе сотрудники Петра — и кн. Д. М. Голицынъ. Первые пятеро были люди новые, выдвинулись службою, одинъ только Голицынъ вышелъ изъ родовитаго боярства и корнями своими принадлежалъ старой Московской Руси. Его назначеніе было уступкою екатерининской партіи, вынужденной считаться съ оппозиціонными кругами.
