Исторiя Россiи 862—1917 - [114]

6. Поклоны при чтеніи великопостной молитвы Ефрема Сирина. Исключительно земные, вм. введённыхъ Никономъ 4 земныхъ и 12 поясныхъ.

7. Иконы. Допускаются исключительно стараго образца, т. е. писанные до времёнъ Никона, или же если позднѣйшія, то по старымъ образцамъ.

8. Бритьё бороды. Старообрядцы придерживаются постановленія Стоглаваго собора, который призналъ бритьё бороды латинскою ересью, запретилъ поэтому отпѣвать брадобрійцевъ по смерти, творить по нимъ сорокоустъ, приносить по нимъ въ церковь свѣчи и просфоры.

9. «И огнемъ». Ещё задолго до патр. Никона книжный справщикъ, архимандритъ Троицкаго монастыря Діонисій поплатился за то, что (правильно) выкинулъ изъ водосвятной молитвы слова «и огнемъ»: «Освяти воду сію Духомъ Твоимъ и огнемъ». Ему поставили въ вину желаніе «вывести огонь изъ міра» (1618). На этой вставкѣ, вошедшей во всѣ требники, держался обычай при освященіи воды погружать въ неё зажжённыя свѣчи. Указанная вставка была признана неправильною и вычеркнута, но самый обычай опусканія зажжённыхъ свѣчей держался ещё нѣкоторое время, пока соборъ 1667 г. не отмѣнилъ его окончательно.

Отличія въ чтеніи текста богослужебныхъ книгъ

10. Молитва Господня. «Отче нашъ… и остави намъ долги наша, яко и мы оставляемъ… и не воведи насъ во искушеніе».

Вмѣсто: «якоже и мы… и не введи насъ во искушеніе».

11. Сѵмволъ вѣры. «Вѣрую во единаго Бога… И во единаго Господа Ісуса Христа, …рожденна, а несотворенна… и нашего ради спасенія сошедшаго со небесъ и воплотившаяся отъ Духа Свята и Марія Дѣвы… Распята же за ны… и воскресша во третій день по писаніихъ. Его же царствію нѣсть конца… И въ Духа Святаго истиннаго и животворящаго».

Вмѣсто: «Іисуса Христа… рожденна, несотворенна… сшедшаго съ небесъ… Маріи Дѣвы… Распятаго за ны… и воскресшаго въ… по писаніямъ… Его же царствію не будетъ конца… И въ Духа Святаго животворящаго».

12. Молитва Дѣвѣ Маріи. «Богородица, Дѣво, радуйся обрадованная Марія… яко родила еси Христа Спаса».

Вмѣсто: «Богородица, Дѣво, радуйся, благодатная Марія… яко Спаса родила еси».

13. Ісусъ (по Стоглаву) — Іисусъ (соборъ 1667 г.).

14. Псаломъ «Да воскреснетъ Богъ»: «Да воскреснетъ Богъ и разыдутся врази его», вм. «да расточатся врази его».

15. Пасхальная молитва. «Христосъ воскресе изъ мертвыхъ смертію на смерть наступивъ и гробнымъ животъ даровавъ», вм. «Христосъ воскресе изъ мертвыхъ, смертію смерть поправъ».

16. На ектеніи: «день весь совершенъ, святъ, миренъ, безгрѣшенъ испросивше себѣ и другъ другу и весь животъ нашъ Христу Богу предадимъ»; и ещё: «единеніе вѣры и причастіе Св. Духа испросивше себѣ и другъ другу и весь животъ нашъ Христу Богу предадимъ», вмѣсто: «сами себя и другъ друга и весь животъ нашъ Христу Богу предадимъ» (въ обоихъ случаяхъ).

Можно указать на два нововведенія патр. Никона, не удержавшіяся и соборомъ 1667 г. отмѣнённыя:

1. Молитва Іисусова. Старую форму: «Господи Іисусе Христе, Сыне Божій, помилуй насъ» Никонъ замѣнилъ было другою: «Господи Іисусе Христе, Боже нашъ, помилуй насъ».

2. Освященіе воды на праздникъ Крещенія Господня (6 января) совершалось дважды: наканунѣ, въ навечеріи, въ церкви, и потомъ въ самый день праздника, на рѣкѣ; Никонъ же постановилъ освящать её только одинъ разъ, наканунѣ, и притомъ на рѣкѣ.

XV. Что создало абсолютную власть московскихъ государей въ XVII в.

1. Идея власти (Иванъ Грозный). Ко второй половинѣ XVI в. абсолютная власть если ещё не въ дѣйствительности, то въ идеѣ уже вполнѣ сложилась, и эта идея только ждала благопріятныхъ условій, чтобы вылиться въ реальныя формы. Гордый сознаніемъ своей независимости, Иванъ Грозный высокомѣрно указывалъ Стефану Баторію, что онъ царь «по Божіему изволенію, а не по многомятежному человѣчества хотѣнію», т. е. что власть свою получилъ онъ отъ Бога, а не по волѣ или капризу людей, какъ это было съ польскимъ королёмъ, и что, слѣдовательно, самъ Богъ повелѣваетъ подданнымъ царя повиноваться ему, своему ставленнику и намѣстнику. — Высокомѣрно смотрѣлъ Грозный и на Густава Вазу, положившаго въ Швеціи начало новой династіи: русскій царь считалъ для себя унизительнымъ непосредственныя сношенія съ нимъ или, позже, съ его преемникомъ-сыномъ (Ерикомъ): достаточно опредѣлить для этого своего слугу, новгородскаго намѣстника; человѣкъ, ещё недавно «торговавшій животиною», не имѣлъ права требовать большаго: подобное требованіе равнялось бы безумству и отстояло бы отъ здраваго смысла столь же далеко, какъ отстоитъ «небо отъ земли». — Тотъ же горделивый взглядъ на своё высокое положеніе слышится и въ словахъ Ивана, обращённыхъ къ Елизаветѣ, королевѣ англійской: мы думали, ты самостоятельно правишь своимъ государствомъ, между тѣмъ, оказывается, правятъ имъ твои подданные, не ты; и благо бы правили одни люди благородные, а то вмѣстѣ съ ними и простые купцы («мы чаяли того, что ты на своемъ государствѣ государыня и сама владѣешь и своей государской чести смотришь. Ажно у тебя мимо тебя люди владѣютъ, и не токмо люди, но мужики торговые»).

2. Идея временно поколеблена. Смутные годы грозили расшатать идею независимой власти русскаго государя: цари сразу очутились на положеніи «Стефана Баторія»: ихъ пришлось избирать какъ разъ «по многомятежному человѣчества хотѣнію» (1598, 1610, 1613); хуже того: царей насильственно низводили съ престола, самымъ «многомятежнымъ» образомъ (1605, 1606, 1610); при возведеніи на тронъ предъявляли имъ условія (1606, 1610; можетъ быть, и въ 1613 г.); ихъ дѣйствія подвергались открытой критикѣ, не останавливавшейся даже предъ прямымъ оскорбленіемъ: брань, раздававшаяся по адресу Бориса Годунова («лукавый хитролисъ»; «рабо-царь»), Лжедимитрія I («воръ», «разстрига»), Василія Шуйскаго («клятвопреступникъ», «пьяница»), конечно, не могли ужиться съ мыслью о божественномъ происхожденіи царской власти.