Исторiя Россiи 862—1917 - [109]

Этотъ новый порядокъ управленія, пришедшій на смѣну земскому, автономному, созданному въ царствованіе Грознаго, непосредственно связалъ центральное правительство съ областями; воевода являлся своего рода телеграфною проволокой, по которой изъ центра передавались приказанія для исполненія на периферію, а изъ периферіи, по этой же проволокѣ, стекались къ центру всѣ донесенія, позволявшія ему быть постоянно въ курсѣ дѣла и посылать соотвѣтственныя распоряженія. Дѣла стали переходить въ руки бюрократіи, центральной (въ столицѣ) и областной; прежнее участіе Земли перестало быть необходимыми Вотъ почему расцвѣтъ воеводскаго управленія (въ царствованіе Алексѣя Мих.) совпалъ съ упадкомъ земскихъ соборовъ.

XIV. Церковная реформа патріарха Никона

1. Кіевляне. Уже съ конца царствованія Михаила Ѳёд. начинаетъ проникать въ Москву вліяніе кіевской образованности; болѣе оживлённыя сношенія съ Кіевскою Русью значительно ослабили прежнее подозрительное отношеніе къ книгамъ южнорусской печати и облегчили имъ доступъ въ Московскую Русь; вслѣдъ за ними пробираются въ Москву и сами учёные кіевскіе.

2. Греки. Начинаетъ мѣняться и прежній довольно распространённый взглядъ на грековъ якобы отступниковъ отъ церковной старины. Старое мнѣніе, будто первоначальная полнота и неповреждённость церковнаго чина и обряда сохранилась только въ Русской церкви, перестаётъ быть господствующимъ; если и не повсюду, то по крайней мѣрѣ въ передовомъ, высшемъ и болѣе образованномъ кругу стало, наоборотъ, укореняться убѣжденіе, что греки не только въ вѣроученіи, но и въ обрядахъ, вообще во всёмъ, держатъ православную вѣру ненарушимо и что потому Русской церкви слѣдуетъ въ дѣлахъ церковныхъ неуклонно держаться единенія съ церковью Греческою.

3. Московскій кружокъ ревнителей благочестія. Этотъ новый взглядъ на грековъ нашёлъ себѣ выраженіе и практическое приложеніе въ небольшомъ, но вліятельномъ кружкѣ ревнителей благочестія, возникшемъ, съ воцареніемъ Алексѣя Мих., при московскомъ дворѣ. Душою кружка былъ протопопъ Стефанъ Вонифатьевъ, царскій духовникъ, поклонникъ кіевскихъ учёныхъ и убѣждённый грекофилъ, человѣкъ выдающійся по своему уму, высокимъ нравственнымъ качествамъ, ревности къ благочестію и притомъ пользовавшійся большимъ вліяніемъ на царя, своего духовнаго сына. Членами кружка были: одинъ изъ образованнѣйшихъ русскихъ людей того времени, бояринъ Ѳ. М. Ртищевъ, сестра его Анна Михайловна; царскій воспитатель бояринъ Морозовъ и архимандритъ Новоспасскаго монастыря Никонъ, будущій патріархъ. Единомышленнымъ съ ними былъ и молодой царь, вообще относившійся къ дѣламъ, касающимся церкви, всегда, и въ молодости, и въ зрѣлые годы, съ живымъ сочувствіемъ и интересомъ.

Кружокъ намѣтилъ себѣ такую программу:

1) подвергнуть пересмотру текстъ церковно-богослужебныхъ книгъ и исправить закравшіяся тамъ ошибки;

2) исправить обряды и церковный чинъ богослуженія согласно обрядамъ и чину, установленнымъ въ Греческой церкви;

3) создать новую школу, пригласивъ въ неё учителей изъ Кіевской Руси съ цѣлью поднять образованность духовенства, среди котораго было много хорошихъ начётчиковъ, людей, основательно, часто даже наизусть, знающихъ содержаніе книги, то, что въ ней написано, но мало людей, правильно понимающихъ смыслъ написаннаго и духъ церковнаго ученія.

4. Провинціальные ревнители. По указанію Вонифатьева въ разныхъ городахъ поставлены были протопопами священники, выдающіеся своею благочестивою жизнью, начитанностью и ревностію въ исполненіи своихъ пастырскихъ обязанностей: въ Нижнемъ Новгородѣ — Іоаннъ Нероновъ, вскорѣ, однако, переведённый въ Москву; въ Юрьевцѣ-Повольскомъ — Аввакумъ; въ Костромѣ — Даніилъ; въ Муромѣ — Логгинъ. Призванные воспитывать въ благочестіи свою паству, наставлять и обличать ея недостатки, бороться съ народными пороками, они дѣйствительно проявили много ревности и заботы о подъёмѣ нравственно-религіозной жизни духовенства и всего народа. Ихъ энергичная борьба съ общественной неправдой и пороками нерѣдко накликала на нихъ неудовольствіе и преслѣдованіе, какъ со стороны подчинённаго имъ низшаго духовенства, такъ и со стороны паствы; протопопъ Аввакумъ, за рѣзкія обличенія свои, подвергся даже побоямъ и долженъ былъ бѣжать; подобно Аввакуму, изгнанъ былъ и Даніилъ изъ Костромы.

Между этими провинціальными ревнителями благочестія и членами московскаго кружка было то общее, что и тѣ и другіе одинаково признавали недочёты жизни, упадокъ нравственности въ народѣ, зазорное поведеніе монашествующихъ, небрежное отправленіе духовенствомъ церковныхъ службъ, недостаточное радѣніе его о народѣ, который погрязъ въ порокахъ, слѣдовалъ обычаямъ, противнымъ христіанскому ученію, и крайне нуждался въ добромъ примѣрѣ и наставленіи. Что же касается до богослужебныхъ книгъ, церковнаго чина и обрядовъ, то названные выше провинціальные ревнители благочестія, подобно громадному большинству тогдашняго духовенства, придерживались старыхъ взглядовъ: рѣшительно не допускали мысли, чтобы русскія церковныя книги были настолько испорчены, что нуждались въ исправленіи и въ новомъ переводѣ, особенно по новопечатнымъ греческимъ книгамъ; мнѣніе грековъ авторитетнымъ не признавали; кіевскихъ учёныхъ, какъ жившихъ въ католической Польшѣ, въ постоянномъ общеніи съ уніатами, считали несвободными отъ «латинской прелести» и вообще всѣ обряды Русской церкви считали правильными, какъ установившіеся съ давнихъ времёнъ и къ тому же освящённые постановленіями Стоглаваго собора.