История отечественной почты. Часть 1 - [18]

Законы о пересылке судебных повесток имели огромное значение для развития системы связи в России. Они установили единую таксу за отправления. Величина езда показывает, во что обходилось передвижение по дорогам русского государства в средние века. Судебные исполнители в большинстве случаев везли только одну позовку, поэтому езд, как мы увидим ниже, в точности соответствовал прогонам, которые получали ямщики. Поэтому, возможно, формула Судебника 1589 г. «хочет лошадь найми» имела в виду, что судейские могли пользоваться ямскими подводами.

Их называли почтальонами

Создание русского централизованного государства настоятельно требовало расширения ямской гоньбы. Это было осуществлено великим князем Московским Иваном III.

Старинные акты той поры донесли до нас около 1600 названий мест, где княжеские гонцы могли получать подводы и корма. В своем духовном завещании 1504 г. Иван III писал: «А сын мои Василеи в своем великом княженьи держит ямы и подводы на дорогах по тем местам, где были ямы и подводы на дорогах при мне» [17].

Несколько раньше устанавливается наказание за самовольное взятие подвод. Около 1430 г. великий князь Василий Васильевич Темный освободил на пять лет жителей села Бисерово (в современном Ногинском районе Московской области) от яма и подвод. Всякого нарушившего княжеский указ ожидала кара: «А что у них кто возьмет или чем их изобидит, быти от меня в казни» [18].

Иван III пошел дальше своего отца. Он стал назначать в местности, временно освобожденные от ямской повинности, специальных приставов.

Собственно должность пристава была известна задолго до правления Ивана III. Так называли судебных чиновников. Теперь же стали назначаться официальные лица, в обязанность которых входило следить за соблюдением правил ямской гоньбы — ямские пристава.

Первое упоминание о приставе в таком качестве встречается в грамоте Ивана III от 6 июня 1481 г. Этим документом Филипп Петрищев назначался в села Троице-Сергиева монастыря, расположенные по реке Воре (в современном Пушкинском районе Московской области), для защиты крестьян от притеснений проезжающих. Ему было приказано следить, чтобы ездоки «в троицких селах и в деревнях тех сел не ставились, ни кормов бы есте, ни проводников не имали, ни лугов не травили, ни гонцы бы мои подводы и проводников и у них не имали». А если кто будет забирать подводы насильно, то их было велено «ссылать доловь», попросту говоря — гнать прочь. Указ предписывал приставу обеспечивать лошадьми гонцов с ратными вестями, а также лиц, «с кем моя будет грамота на имя в монастырские села, кому будет дати подводы» [19].

Такие грамоты назывались подорожные.

Самая ранняя из дошедших до нас русских подорожных относится к 1294–1304 гг. Ее дал сын Александра Ярославича Невского владимирский великий князь Андрей атаману Андрею Крицкому и его сыну Кузьме для проезда по Северной Двине к Белому морю. К сожалению, этот интереснейший документ остался только в списке XV–XVI вв. Хранится он в Ленинграде в Государственной публичной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина:

«От великого князя Ондрея к посадникам, и к скотникам, и к старостам. Како есмь докончал (заключил мир) с Новымъ городом, ходите трем ватагам моим на море: а ватамман Ондреи Критцкыи, отъ дают с погостов корм и подводы по пошлине; а сын его Кузма како пойдет с потками (птицами) по данничу пути, дадят ему корму и подводы, по пошлине с погостов» [20]. Содержание грамоты в общем-то ясно. «Даннич путь» — дорога, на которой княжеские слуги имели право получать у податного населения (данников) все необходимое для проезда.

Сохранилась форма новгородской судебной повестки-позовки XV в. Возможно, она одновременно служила подорожной для посланных. Если устранить из текста документа имена собственные, то грамоте можно придать вид общей формулы: «От посадника (такого-то), от посадника (такого-то), от сочкого (такого-то). Се позва (такой-то такого-то) на суд дворяны (такими-то)» [213. Здесь недоумение может вызвать двухкратное повторение имени посадника. Дело в том, что в XV в. Новгородом управляли два посадника. А позовка писалась от их имени и имени сотского.

С конца XV в. подорожные, выдаваемые проезжающим, начинают составляться по единой форме. В них предписывалось: «По ямом ямщикам давать подводы от ямы к яму». Некоторые грамоты обязывали кормить на ямах проезжающих. В 1493 г. ехал из Москвы в Великий Новгород «Сенка Зазевидов с немчином». По подорожной им должны были давать по две подводы, а также «куря, да две части говядины, да две части свинины, да соли, и заспы (крупы), и сметаны, и масла, да два калача полуденежные» [22]. Так что от голода проезжающие не страдали.

Берестяная грамота XII в. «От Жизнемира ко Микуле»

Вислая печать князя Александра Невского. XIII в.

На пристани в Новгороде (с картины К. Лебедева)

Княжеский гонец на Руси XVI в. (с картины А. Першина)

Так выглядели подорожные грамоты в XV–XVI вв. (муляж из Центрального музея связи им. А. Попова)

Иван III разрывает ханскую грамоту (с картины Н. Шустова)

Гонец XVI в. (с картины В. Шварца)

Необходимость спешно доставлять сообщения вынуждала гонцов даже в XVI–XVII вв. брать лошадей не только на ямах, но и в придорожных селах. Такое право давала им подорожная, написанная по особой форме: «По дороге от Москвы до (название города) по ямом ямщикам, а где ямов нет, всем людем безотменно, чей кто нибуди, что есте давали б (такому-то) подводу верхи» [23]. Тогда же, возможно, было установлено разделение подвод в зависимости от их назначения. «Подводу верхи» — верховую лошадь — обычно давали гонцам. В XV в. расстояния между ямами были значительные, поэтому гонец, как правило, получал две лошади для того, чтобы в пути пересаживаться с одной на другую. Официальных лиц, послов, грузы возили на «подводе с телегою» летом и на «подводе с саньми» зимою, другими словами, на лошадях, запряженных в павозки.