История одной сенсации - [49]

— Распустили, избаловали мы рабочих нашей либеральной политикой, — вмешался в разговор третий сенатор. — А я бы вызвал все-таки войска и показал бы им, как митинговать!..

— Вот и напрасно, — возразил ему мистер Сэнфорд. — Я бы, напротив, в создавшейся обстановке удовлетворял их требования — принял бы помощь русских, но уж потом припомнил бы им все это!..

— Я тоже думаю, что принять их помощь нужно, — поддержал мистера Сэнфорда сенатор Харрисон. — Может ведь так случиться, что русские на этой самой помощи и оскандалятся. Не очень-то я уверен, что удастся им раскрошить астероид. Одно дело. запустить ракету в сторону луны, а другое дело — попасть в космическое тело, несущееся нам навстречу со скоростью почти в пять раз превышающей скорость этой ракеты. Вы представляете, как подорвут они свой авторитет, если только не разрушат астероид?

— Да, — вздохнул третий сенатор, — ради такого подрыва их авторитета — не пожалел бы я никаких жертв! Ни людей, ни города!

…Конгресс с тех пор, как было получено Послание Советского правительства, заседал уже второй день. И лишь к исходу третьего, после ожесточенных дебатов и голосования, принято было наконец решение не отвергать предложения Советского правительства.

— Ну-с, — устало проговорил Чарльз Каннинг, узнав об этом решении, — на первом этапе мы, кажется, победили. Но самое трудное еще впереди…

24. Подготовка к космической битве

Не один месяц прошел в напряженной подтотоеке к обстрелу астероида. Всеми этими работами руководил по распоряжению главы правительства помощник военного министра Герберт Рэншэл. Он подобрал себе в помощнч. ки людей талантливых и энергичных. Не удалось только отстранить генерала Хазарда, пользовавшегося поддержкой многих конгрессменов и личным расположением военного министра. В штабе Рэншэла можно было встретить теперь не только генералов, адмиралов и военных инженеров всех корпусов армии, но и советских военных специалистов.

Приводился в боевую готовность и военноморской флот, которому предстояло сыграть в этой битве весьма существенную роль. Траектория полета астероида через атмосферу, как теперь было совершенно точно установлено, пересекала Атлантический океан с северо-востока на юго-запад на довольно значительном расстоянии. Вот тут-то, на всем протяжении этой траектории, и должны были подвергнуться обстрелу морской зенитной артиллерии наиболее крупные осколки астероида, образовавшиеся в результате воздействия на него ядерного оружия за пределами атмосферы.

Нелегкой была кропотливая работа по подготовке к «космической» битве, как называли теперь в печати предстоящее сражение с астероидом. Очень мешала этой работе нездоровая шумиха, поднятая некоторыми газетами, особенно «Сиреной». В ней еженедельно публиковались статьи каких-то никому не известных специалистов по метеоритике, которые сначала пытались доказать полную невозможность попасть в астероид, несущийся с космической скоростью. А потом, когда стало известно, что советские ученые и инженеры успешно проводят какие-то опыты по обстрелу целей, находящихся за три с лишним тысячи километров от земной поверхности, скептики «переменили пластинку».

Теперь они стали уверять, что обстрел астероида лишь усугубит бедствие. В доказательство своих утверждений приводили расчет, согласно которому при скорости вторжения в земную атмосферу, равной пятнадцати километрам в секунду, масса метеорного тела к моменту потери космической скорости, испаряясь, уменьшается почти в двадцать раз. При скорости же большей чем двадцать километров в секунду, согласно тем же расчетам, метеорное тело должно будто бы испариться совершенно.

— Это что же получается? — спросил Рэнщэла генерал Хазард, протягивая ему газету. — Выходит, что астероид сам может сгореть в атмосфере, а обстрелом мы лишь снизим его скорость и он упадет на землю, почти не расплавившись?

— А вот мы сейчас спросим мнение по этому поводу русского специалиста, — проговорил Рэншэл, кивнув советскому инженеру Романову.

Переводчик повторил инженер-полковнику вопрос генерала Хазарда.

— Я уже знаю об этих статьях в ваших газетах, — ответил Романов. — Признаюсь — они меня удивляют. Создается такое впечатление, будто не на вашу столицу должен упасть астероид, а на город враждебного вам государства, и ваши газеты соревнуются в связи с этим в предсказаниях неизбежной гибели его.

— У нас свобода печати, мистер Романов, — не без высокомерия заметил на это Хазард. — И никто не может запретить издателю «Сирены» печатать то, что он находит нужным. Тем более, что печатает он не измышления шарлатанов, а серьезные соображения, основанные на точных научных данных.

— Странная у вас свобода печати, — пожал плечами инженер-полковник. — А что касается опубликованных «Сиреной» соображений, то они хотя и серьезные, но недостаточно точные. Многие наши советские, да и зарубежные ученые оспаривают величину убывания массы метеорного тела с потерей космической скорости. Но и в том случае, если расчеты эти окажутся верными — неприятностей все равно не избежать. Тунгусский метеорит, например, упавший у нас в Сибири в 1908 году, был встречным и имел космическую скорость около пятидесяти — шестидесяти километров в секунду. Вам, конечно, известно, что он натворил в нашей сибирской тайге.