История о разрушении Трои - [8]

Начав военные действия, как обычно, гибелью Протесилая (гл. 19), автор «Истории», желая сразу же погрузить читателя в гущу событий, заставляет Патрокла погибнуть в первом же бою. Таким образом, он уже не может прибегнуть к традиционной мотивировке прекращения гнева Ахилла. Но раз Патрокл убит, кто-то должен остановить натиск Гектора: поэтому автор вводит в первый бой его поединок с Аяксом. Следующим, правда, уже после перемирия, крупным событием войны становится перенесенный в начало войны бой Менелая с Парисом, а следующим решительным поворотом действия является уже смерть Гектора, дающая автору возможность вывести на первый план Троила, с которым будут связаны главные перипетии войны, а именно битва у кораблей и возврат Ахилла на поле боя. Параллельно в лагере греков на первое место выводится Паламед, за которым автор пристально следит с начала войны. Отдельное прибытие Паламеда (гл. 18) не просто вызвано его отсутствием в заимствованном у Гомера каталоге вождей, но дает автору возможность объяснить притязания Паламеда на верховную власть его отсутствием во время выборов главнокомандующего. Предложенный Паламедом хитроумный план высадки, хотя забыт автором в описании первого боя (гл. 19), упомянут в перечне его заслуг (гл. 20), который он предъявляет войску во время одного из перемирий. В правление Паламеда также и Ахилл устраняется от действия, полюбив Поликсену, отказавшись сражаться и оставив таким образом Паламеду лавры не только главнокомандующего, но и лучшего воина в период его правления. Традиция не знала воинских подвигов за Паламедом, поэтому автор приписывает ему убийство Сарпедона, повисшее в воздухе после слишком ранней смерти Патрокла, а также смерть Деифоба, дожившего, согласно традиции, до конца войны, который во время правления Паламеда оказывается командующим троянским войском. После гибели Паламеда главным действующим лицом становится Троил: он ведет битву, в которой повторяются мотивы центральной битвы «Илиады», а именно — ранение главных ахейских вождей, попытка поджечь корабли, мужественное сопротивление Аякса (гл. 31, 32). Перед этой битвой греки направляют безуспешное посольство к Ахиллу, а после нее Ахилл соглашается выслать на бой мирмидонян и, видя их истребление Троилом, выходит на бой сам. В той же битве Ахилл убивает Мемнона, который дважды, после смерти двух лучших троянских вождей — Гектора и Троила (гл. 24, 33), выступает на первый план; так как Мемнон не успевает убить Антилоха, Антилох погибает вместе с Ахиллом. Автор исключает из действия как Филоктета, застрелившего Париса стрелами Геракла, так и знаменитое безумие и самоубийство Аякса; Парис и Аякс убивают друг друга (гл. 35). Однако прибывший Неоптолем остается без своего подвига и тогда автор вспоминает о неупоминавшейся им прежде Пенфесилее. В самых последних главах неожиданно появляется новый герой, берущий на себя функции последнего сторонника войны в Трое, после того, как все остальные троянцы перешли на сторону Антенора — это Амфимах, названный у Дарета сыном Приама (гл. 37) и восходящий к гомеровскому Антимаху, который собирался убить греческих послов Одиссея и Менелая и, подкупленный Парисом, всегда выступал на советах против прекращения войны[55]. Так как город у Дарета сдается практически добровольно, действия греков после его взятия много мягче, чем у других авторов. Помимо соблюдения договора по отношению ко всем сторонникам заговора Антенора Агамемнон милует чуть ли не всех оставшихся в живых членов семейства Приама. Нет речи об изнасиловании Кассандры, убийстве Астианакса, казни Гекубы и пр. Из всех жестокостей победителей остается лишь жертвоприношение Поликсены, завершающее собой любовную линию «Истории», сыгравшую в ней такую важную роль. С историей Поликсены автор связывает и необходимость отъезда Энея, тогда как Антенор и сам мнимый автор «Истории» остаются в Трое, по-видимому, даже почти не разрушенной победителями.

Кругозор и стиль автора; между эпосом и историографией

Таким образом, автор «Истории» постоянно пользуется вырванными из контекста сценами и мотивами гомеровской поэмы, облекая ими даже действия тех своих героев, которые у Гомера отсутствуют: Паламед убивает Сарпедона, как Патрокл, а Троил поджигает корабли, как Гектор. Отдельные гомеровские мотивы, изменившие свое место относительно сюжета и персонажей, сплошь и рядом встречаются в «Истории». Таково, например, родство, о котором герои вспоминают во время поединка и обмениваются дарами; только это делают не Главк и Диомед[56], а Аякс и Гектор (гл. 19), причем автор впадает в генеалогическую несуразность, объявляя Аякса сыном Гесионы (иначе какой же он родственник Гектору?)[57]. Хотя у Гомера Аякс и Гектор обмениваются дарами[58], сыгравшими впоследствии роковую роль в их судьбах, но при этом не вспоминают о несуществующем родстве. Автор сохраняет знаменитую сцену прощания Гектора с Андромахой, значительно усложняя ее и делая стилистически похожей на прозаический пересказ трагедии, однако эту сцену он приурочивает ко дню смерти Гектора. Также, как у Гомера, погибшим героям устраиваются погребальные игры (гл. 20, 24. 34; в том числе и Патроклу, хотя вся их сюжетная значимость утеряна), а погребение мертвых требует заключения перемирия. Такой эпический композиционный прием, как бой над телом, используется в связи с гибелью Патрокла (гл. 19) и Троила (гл. 33). Все эти черты сходства нисколько не доказывают знакомства с текстом Гомера — лишь наличие общих представлений о нем.