История Невского края - [21]
Проблему недостатка военной силы для защиты от соседней Швеции Новгород попытался решить, привлекая для этого военные ресурсы другого соседа. Как раз в это время правящий в Литве князь Гедимин (княжил в 1316–1341) превратил ее в могущественную державу, на союз с которой новгородцы и решили сделать ставку. В 1333 году они передали во владение Наримонта, сына Гедимина, Ладогу, Ореховец, Корелу и всю Корельскую землю>[50], а также половину Копорья. Возможно, на решение пригласить литовского князя новгородцев натолкнуло воспоминание о недавнем и весьма успешном правлении во Пскове князя Довмонта (княжил в 1266–1299), происходившего из Литвы. Расчет Новгорода заключался в том, что литовский князь не только сможет защитить подаренные ему города и земли, но при необходимости окажет новгородцам помощь и на южных рубежах.
Однако деятельность нового правителя вызвала негативную реакцию у населения, по крайней мере в одной из врученных ему областей — Корельской земле. Причем недовольство оказалось направленным не на самого Наримонта или его приближенных, а на новгородцев, навязавших корелам литовского князя. В 1337 году корелы, как сообщает Новгородская 1-я летопись, обратившись за помощью к шведам, подняли восстание и поубивали новгородских и ладожских купцов на своей земле. По сообщению Софийской летописи, Корельский город (то есть крепость Корела) на некоторое время даже перешел в руки шведов. Новгородцы крепость отбили, а восставшие бежали в Выборг, где также произошли столкновения между ними и новгородскими купцами.
Впрочем, деятельностью Наримонта были недовольны не только корелы, но и сами новгородцы. В следующем, 1338 году, шведы опустошили Обонежье, осадили Ладогу и сожгли ладожский посад, затем вторглись в Водскую землю и разорили деревни по берегам речки Толдоги. Новгородцы совершили ответный поход к Выборгу. Наримонт же все это время находился в Литве, и несмотря на то, что его неоднократно призывали возглавить сопротивление шведам, отказался приехать. Более того, своего сына Александра он также вывез из Ореховца в Литву, оставив вместо себя наместника, в результате чего окончательно потерял доверие новгородцев.
Города и крепости Невского края XIV–XV вв.
Условные обозначения:
Неудачное приглашение Наримонта не заставило новгородцев отказаться от самой идеи искать поддержки у литовских князей. Следующим из литовских «варягов» на новгородской земле стал сын Наримонта Патрикий, которому были даны (на этот раз не подарены, а отданы «в кормление»): «Орехов город, Корельскыи город, и пол Копорьи города и Луское село>[51]». Произошло это в 1383 году. И опять местное население выразило протест против деятельности приглашенного князя, правда, на этот раз в форме жалобы, направленной в Новгород. После горячего обсуждения на вече (столь горячего, что оно чуть было не закончилось кровопролитием) князю были отведены два города — Руса и Ладога, а Водская, Ижорская и Корельская земли освобождены от приглашенного правителя. Этот и другие эпизоды позволяют говорить о том, что коренные жители некогда завоеванных Новгородом земель не были послушными исполнителями воли своего сюзерена, а добивались права самостоятельно решать жизненно важные для себя вопросы.
В последующие годы, вплоть до времени распада вечевой республики, Корела, Копорье, Ореховец и другие города Новгородской земли отдавались в кормление иноземцам — в основном литовцам, но иногда и русским удельным князьям, по каким-либо причинам лишившимся своих вотчин. Летописи не сообщают прямо об участии населения этих городов и земель в выборе для себя князя, однако можно предположить, что такое было возможно. Во-первых, жалоба на Патрикия Наримонтовича подавалась, конечно, в расчете на то, что она может быть удовлетворена, и, стало быть, новгородские власти были склонны считаться с позицией своих данников в таких вопросах; во-вторых, как мы помним, представители води, ижоры и корелы еще в 1270 году были среди тех, кто принимал решение изгнать новгородского князя Ярослава Ярославича, а раз их мнение учитывалось при выборе князя для всего Новгорода в целом, логично считать, что и кандидатура местного князя по крайней мере согласовывалась с племенной знатью.
Таким образом, благодаря постройке в Водской, Ижорской и Корельской землях крепостей (соответственно Копорье, Ореховец и Корела), эти области получили что-то вроде собственных столиц, в которых, как положено, был свой княжеский престол. Оборонительная и административная функции, а также роль символического племенного центра стали очень органично сочетаться у этих городов с функцией торгового узла — все три города располагались вблизи оживленных торговых путей. В этих городах начал формироваться и набирать силу класс свободных горожан, носителей специфической городской культуры. Поэтому Копорье, Ореховец и Корела (наряду с разрушенной новгородцами Ландскроной и существовавшим на ее месте Невским городком) должны рассматриваться как прямые предшественники Санкт-Петербурга, источники городской культуры Невского края.
