История кельтских королевств - [48]
Борьба между Бро Варохом и франкскими королями тянулась веками. Иногда армии франков терпели от бретонцев сокрушительные поражения; однако бретонские вожди были не в состоянии объединить свои усилия. Карл Великий организовал не менее трех экспедиций в Бретань, а Людовик Благочестивый лично совершил две. В конечном итоге Людовик Благочестивый назначил бретонца Номиное (Nominee) сначала графом, а затем бретонским герцогом; однако в 846 г. Номиное вынудил Карла Лысого признать независимость Бретани. Карл в действительности был рад помощи бретонцев в качестве союзников не меньше, чем в качестве подчиненных, ибо теперь он столкнулся с гораздо более серьезной проблемой — нашествиями викингов. В 849 г. Номиное поднял открытый мятеж, однако в 851 г. он умер под Шартром во время военной кампании[261]. Его сын и преемник Эриспое (Erispoё) был убит в 857 г. по приказу знаменитого Саломона (Salomon), который и наследовал ему. С 863 г. Саломон признал верховную власть франков и обещал выплачивать дань Карлу Лысому, хотя вскоре он отказался как от верности ему, так и от дани и в 874 г. заплатил за свои преступления и вероломство своей жизнью. С правлением Саломона Бретань вступила в эпоху средневекового феодализма.
Глава 5.
Общественный строй: раннеирландское общество
Источники информации о светских институтах Ирландии многочисленны, но еще не полностью изучены. Многое можно узнать из car, а еще больше из анналов, генеалогий и прежде всего древних юридических трактатов. Ирландские правовые трактаты являются, вероятно, важнейшими документами своего рода во всей западноевропейской традиции, хотя бы по своему объему и по архаичности сохраненной в них традиции. Их корни уходят не в римское право, а в древние индоевропейские обычаи.
Основной территориальной и административной единицей в Ирландии был туат (tuath), который по площади иногда соответствует современному баронству[262]. Это слово означает "племя, народ", а также употребляется для обозначения занимаемой племенем территории. Многие названия современных баронств являются древними названиями туатов; но Книга Прав, составленная в XI веке, перечисляет лишь 97 tuatha против 273 сегодняшних баронств.
Было бы ошибкой предполагать между туатом и баронством сколь-нибудь близкую связь. Баронство было норманнским владением, и когда Стронгбоу или Де Ласи даровали земли для баронства, они вполне могли воспользоваться уже существовавшими территориальными делениями в качестве ленных единиц, так что баронство могло состоять из одного или нескольких туатов. Но в землях, позднее разделенных на графства, территории баронств были, по всей видимости, разграничены заново и, таким образом, более не основывались ни на какой традиции.
Более крупной единицей была tricha cet "тридцать сотен", первоначально военный термин, обозначавший отряд из трех тысяч человек. Мак-Нейлл полагает, что в данном случае мы можем наблюдать весьма древнюю традицию, общего происхождения с римским легионом, в своей древнейшей форме также насчитывавшим три тысячи[263]. Позднее это обозначение использовалось в территориальном смысле, и мы располагаем названиями 29 tricha cet из различных источников[264]. Однако оно ни разу не появляется в правовых текстах и приравнивается глоссаторами к туату, из чего следует, что к их времени это слово вышло из употребления[265].
Каждый туат управлялся королем (ri), "первоначально священной фигурой, происходящей от того или иного божественного предка и мистически облеченной верховной властью посредством древних инаугурационных обрядов"[266]. Королевская инаугурация представляла собой символическое бракосочетание с Властью, обряд плодородия, обозначаемый техническим термином banais rigi, "королевская свадьба".
Власть представлялась в образе богини, на которой должен был жениться король для обеспечения благосостояния своего королевства. Это напоминает нам об индийской sakti и о спутницах некоторых галльских богов. Это представление, возможно, является развитием древней идеи брака бога племени с богиней земли или воды, выступающей в качестве источника плодородия.
Эта идея выражена во многих ирландских сагах и сохраняется по сей день. Возможно, самым ранним свидетельством является сага Baile in Scail "Безумие Призрака", в которой Конн, король Ирландии, оказывается в сиде, где призрак предрекает имена будущих королей Ирландии, а женщина, сидящая на кристальном троне, наливает чашу зля каждому поименованному королю (с. 192). В некоторых других сагах старуха в объятиях будущего короля превращается в прекрасную девушку. Такую историю рассказывают про Ниалла Девяти Заложников, а также про Лугайда Лайгде, отца Лугайда Мак Кона
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.