История изучения восточных языков в русской императорской армии - [55]
В свое время в Главном штабе было подготовлено два интересных документа, содержащие ценные сведения о выпускниках офицерских курсов восточных языков с указанием их последующей служебной деятельности: «Список офицеров, окончивших курс восточных языков со дня учреждения такового по 1894 год включительно»[368] и «Список офицеров, окончивших курс восточных языков, учрежденный при Министерстве иностранных дел. С 1886 по 1907 год»[369]. Первая мировая война не позволила Главному штабу обобщить сведения за более продолжительный период времени с указанием офицеров всех выпусков. Стремясь восполнить этот пробел, нами, на основе документальных источников, предпринята попытка свести сведения о выпускниках курсов в общий список, доведя его до начала Первой мировой войны[370].
Составленный список содержит сведения о 102 выпускниках офицерских курсов восточных языков по состоянию на июль 1914 г. Эти сведения могут быть представлены в следующем виде:
Умерли 13 чел. Находились в отставке или запасе 18 чел. ГУГШ 4 чел. Главный штаб 1 чел. По военной агентуре (разведывательные отделения штабов военных округов, негласные военные агенты) 14 чел. Преподавательский состав окружных подготовительных школ восточных языков 3 чел. Строевые части (на различных должностях) 19 чел. Нестроевые части 5 чел. ГУВУЗ 3 чел. Военно-народное управление 9 чел. ОКПС 1 чел. Министерство иностранных дел 3 чел. Другие государственные ведомства 6 чел. Уволен со службы по суду 1 чел. Сведений не имеется 2 чел.
Таким образом, перед Первой мировой войной в военном ведомстве непосредственно по специальности, полученной на офицерских курсах восточных языков, проходил службу 31 офицер[371].Основная часть офицеров приходится на более поздние выпуски (после 1900 г.). Одновременно в более поздних выпусках наблюдается уменьшение числа офицеров, проходивших службу по линии военно-народного управления. Эти количественные показатели в двух основных сегментах служебной деятельности выпускников курсов свидетельствуют о том, что к Первой мировой войне тенденция использования офицеров-восточников в сфере разведки становилась доминирующей. Этому во многом способствовало быстрое развитие в русской армии в предвоенный период органов разведки в азиатских военных округах и, как следствие, значительная потребность в квалифицированных востоковедных кадрах. В период Первой мировой войны на Кавказском фронте основной контингент офицеров разведки – специалистов по Турции и турецкой армии – на уровне корпусных и отрядных управлений был представлен именно выпускниками офицерских курсов восточных языков при Азиатском департаменте МИД.
Завершая анализ качественных характеристик всей группы выпускников офицерских курсов восточных языков, следует отметить, что, несмотря на значительные проблемы с распределением офицеров-восточников на соответствующие их образованию служебные должности, в действительности положение в этом вопросе не было столь драматичным. Вопреки мнению, распространенному в русской военной прессе того времени о трудной судьбе офицеров-восточников, перспективы службы этой категории офицеров были вполне удовлетворительными. Подтверждением этому тезису могут служить следующие цифры: из 102 выпускников курсов восточных языков дослужились до генеральского звания 18 офицеров (4 генерал-лейтенанта, 14 генерал-майоров), десять офицеров получили образование в Николаевской академии Генерального штаба[372].
«Самая маленькая академия» вошла в историю русского военного востоковедения как блестящий эксперимент, и, как всякий эксперимент, она имела свои успехи и неудачи, но именно они позволили выработать ту оптимальную модель подготовки военно-востоковедных кадров, которая с успехом была использована при учреждении и других крупных военно-востоковедных учебных заведений – Ташкентской офицерской школы восточных языков и офицерского отделения Восточного института, а затем и при создании окружных подготовительных школ восточных языков. Наиболее ценное в этом опыте – фундаментальность теоретической подготовки, языковые и страноведческие стажировки, привлечение к подготовке кадров крупных российских специалистов и преподавателей – носителей языка, вовлечение офицеров-слушателей в научную работу, разработка методических и учебных пособий, адаптированных к целям военно-востоковедного образования, и др. Важное значение имела и отработка на основе офицерских курсов восточных языков при Азиатском департаменте МИД нормативной базы деятельности учебных заведений подобного профиля, вопросов организации учебного процесса и административного руководства.
Глава III
Курс для обучения офицеров Туркестанского военного округа языку индустани (урду) (1897–1909)
Вистории русского военного востоковедения Ташкентской офицерской школе восточных языков[373] принадлежит совершенно особое место. Со времени введения в России военно-окружной системы школа явилась первым военно-востоковедным учебным заведением, открытым в приграничном азиатском военном округе. Учреждение школы в Ташкенте – крупном региональном центре русского военного востоковедения – явилось прецедентом, своего рода экспериментом, в ходе которого была предпринята попытка организовать подготовку военных востоковедов непосредственно на азиатской окраине и придать этому процессу исключительно практическую направленность. Вслед за Ташкентом военно-востоковедные учебные заведения были открыты в других азиатских военных округах – в Приамурском и Кавказском. Тем самым была создана региональная система подготовки военно-востоковедных кадров, во многом обеспечившая «лингвистическую безопасность» России в Азии.
