История изучения восточных языков в русской императорской армии - [46]
Комиссия продолжала свою деятельность вплоть до начала войны с Японией, но за три года не дала каких-либо практических результатов. В военной печати появлялись сообщения, что по результатам работы комиссии Главного штаба готовилось решение о переводе офицерских курсов восточных языков из ведения Первого департамента МИД в непосредственное заведывание Азиатского отдела Главного штаба, об увеличении числа обучающихся на курсе, расширении учебной программы и увеличении срока обучения на один год[306]. В действительности этих изменений так и не произошло. По представлению комиссией изменений в проект Положения о курсе восточных языков при Первом департаменте МИД, начальник Главного штаба, согласившись с основаниями выработанного Положения, признал целесообразным по финансовым соображениям намеченные преобразования отложить до окончания войны.
Несмотря на отсутствие практических результатов, деятельность комиссии имела важное значение, она фактически запустила процесс военно-востоковедной реформы в русской армии. Этот процесс был прерван русско-японской войной и был продолжен сразу после войны с учетом ее итогов и опыта. В период военно-востоковедной реформы 1905–1911 гг. опыт работы комиссии был в значительной степени востребован и достаточно широко использован.
Проект создания отделения дальневосточных языков на офицерских курсах восточных языков («Проект Целебровского»)
В 1901 г. в истории офицерских курсов восточных языков имело место событие, оставшееся малоизвестным даже для специалистов, занимавшихся изучением темы русского военного востоковедения. 26 мая во время представления офицеров-выпускников офицерских курсов восточных языков император Николай II высказал пожелание, чтобы в программу курса был включен и китайский язык. Вполне возможно, что такое пожелание было сделано под впечатлением опыта похода русских войск в Китай и в связи с общим усилением русского военного потенциала на Дальнем Востоке. Какими бы ни были мотивы, стоящие за пожеланием императора, но оно привело в действие пружины исполнительного механизма в Главном штабе.
В короткий промежуток времени, всего за десять дней, в недрах ВУК Главного штаба был разработан довольно оригинальный проект, фактически предусматривавший трансформацию курсов в востоковедную академию. «Проект Целебровского», как его можно условно назвать по имени автора – управляющего делами ВУК Главного штаба генерал-майора В. П. Целебровского, – предусматривал более широкие основания, чем простое введение в учебную программу китайского языка[307]. Целебровский считал желательным открыть при действовавших курсах восточных языков своего рода «дальневосточное» отделение, которое вместе с «ближневосточным» отделением позволило бы готовить офицеров-восточников по всему спектру восточных языков, распространенных в приграничных с Россией странах. «Проект Целебровского» предусматривал введение в программу дальневосточного отделения преподавание китайского, маньчжурского, японского и корейского языков, а также курса международного права, с включением раздела о правовой базе, регулирующей отношения России с государствами Дальнего Востока. На отделении также предлагалось преподавать историю и географию дальневосточных государств.
Целебровский считал, что для реализации подобного проекта в Петербурге существуют все необходимые условия, прежде всего, имелись подготовленные преподавательские кадры, которыми располагал Санкт-Петербургский университет. На организацию отделения предполагалось выделить около 1000 руб. и еще 70008000 руб. на вознагражение лекторам дальневосточных языков. В случае невозможности разместить новое отделение в учебном отделении Первого департамента МИД помещение для него (3–4 комнаты) предлагалось найти в одном из зданий Военного министерства.
В «Проекте Целебровского», в целом передовом и практически значимом, имелся между тем и один существенный изъян – проект, по сути, игнорировал факт начала подготовки военно-востоковедных кадров дальневосточного профиля в Восточном институте во Владивостоке. Учреждение еще одного высшего учебного заведения для подготовки офицеров-восточников с языками Дальнего Востока привело бы к распылению довольно скромных ресурсов Военного министерства. Проект совершенно не принимал во внимание уже вполне осязаемую проблему перепроизводства офицеров-восточников, отсутствие для них достаточного числа служебных должностей. Кроме того, Петербург отстоял за тысячи верст от основного района применения дальневосточных языков. Владивосток располагал несомненно лучшими возможностями как для изучения дальневосточных языков, так и для организации лингвистических стажировок. «Проект Целебровского» не получил поддержки Главного штаба и не был реализован, но для истории офицерских курсов восточных языков он представляет несомненный интерес.
Часть вторая (1902–1911)
В 1902 г. на офицерские курсы восточных языков поступили: штабс-капитан Терлецкий, поручики Карташевский, Ван дер Гюхт, Калусовский, подпоручик Степанов
