История города Афин в Средние века - [182]
Соединение новых элементов с античными, вероятно, придавало дворцу герцогов афинских странный характер, напоминающий средневековое здание сената на римском Капитолии. Нигде не сохранились имена архитекторов, осмелившихся взяться за перестройку знаменитого произведения античного зодчества. Если это были флорентинцы, то они строили герцогский замок в Афинах, быть может, в то самое время, как Филиппо Брунеллески, первый зодчий Возрождения, создавал купол флорентийского собора и палаццо Питти. Едва ли Брунеллески имел какие-либо определенные сведения о памятниках Акрополя. Он и его великие современники, Микелоццо и Леон Баттиста Альберти, создавая новоитальянский стиль, черпали вдохновение по преимуществу из римских развалин и из Витрувия; быть может, этот флорентинский стиль Возрождения выразился бы и в других формах, если бы эти артисты видели Грецию.
Уже потребности двора, не говоря о военном гарнизоне и духовенстве, должны были значительно увеличить население Акрополя. Можно поэтому предполагать, что вся его поверхность, где только было место, была покрыта домами. На планах города, составленных в XVII столетии Споном и инженером Вернедой, все пространство между Парфеноном и крепостными стенами заполнено маленькими домиками. Хотя эти планы представляют Акрополь в виде турецкой крепости, однако постройка этих жилищ принадлежит, конечно, еще франкской эпохе.
В чем еще состояли постройки и украшения, которые Халкокондила приписывает Антонио Аччьяйоли, нам неизвестно. Вероятно, историк употребил здесь риторический оборот или же имел в виду, главным образом, Акрополь; ибо там, где он рассказывает далее о посещении Афин завоевателем их Магометом, он говорит только, что султан восхищался «старинной прелестью» города. Последние герцоги афинские пользовались садами нижнего города, а именно они, кажется, построили у Каллироэ бани и виллу[708]. В этой части у Илисса была также перестроенная из маленького ионийского храма Геры церковь, носившая название Панагия на скале, а другая капелла поблизости получила в народе название Агиос Франкос, быть может, потому, что ее выстроили Аччьяйоли[709]. В 1674 году у моста через Илисс была разрушенная церковь с гербом этого рода. Ввиду оживившихся торговых сношений с Флоренцией можно, конечно, приписать первым Аччьяйоли заботы об улучшении Пирейского порта, хотя предположение, будто мраморных львов здесь поставил Антонио, несомненно, ошибочно.
Глава XXV
Смерть Антонио Аччьяйоли. — Переворот в Афинах. — Герцогиня-вдова и архонт Халкокондила. — Афинский историк Халкокондила. — Хроники Морей. — Нерио II, герцог афинский. — Его изгнание и удаление во Флоренцию. — Флорентийская уния. — Возвращение Нерио II в Афины
1. После тридцатидвухлетнего правления, самого продолжительного в истории франкского герцогства Афины, летом 1435 года умер бездетный Антонио Аччьяйоли, внезапно пораженный ударом. С ним окончился второй промежуток сомнительного благополучия, которым пользовались афиняне. Аттике предстояло теперь перейти в руки турок или пелопоннесских византийцев. Венецианская республика тоже должна была вспомнить, что она некогда владела Афинами, которые уступила Антонио; но она потеряла смелость и ни на что теперь не решалась. Она приказала негропонтскому байльи не противиться, если Афинами овладеют турки или наследники Антонио, но не давать город другим и, если можно, захватить его.
Ближайшими законными наследниками покойного были сыновья его кузена Франко, Нерио и Антонио Аччьяйоли, которых он сам женил на дочерях высоко уважаемого в Венеции Николо Джиорджио; последний в качестве супруга Бенвенуты Протимо был в родстве с герцогом Антонио. Нерио женился на Киаре, Антонио на Марии; наследником своим герцог сам назначил первого из двух братьев. Но завещание его оспаривали его вдова Мария Мелиссена и соединившаяся с ней греческая партия.
Лишь в конце владычества франков явилась, как мы имели уже случай заметить, такая партия в Афинах. С появления латинян, истребивших или оттеснивших в тьму безызвестности туземные архонтские роды, мы лишь с XIV столетия и лишь в сословии нотариусов вновь встречаемся с видными коренными афинянами[710]. После падения Каталанского государства греческий элемент становился все сильнее и сильнее. В противоположность испанцам, искавшим всегда национальной и политической связи с Сицилией и Арагонией, Аччьяйоли всегда избегали такой поддержки; поэтому им приходилось делать грекам все большие уступки. В восстановленном архиепископстве афинском греческий элемент нашел крепкую опору; сюда присоединялось могущественное влияние возрождения эллинизма в Пелопоннесе, ставшем наконец снова греческим. Едва ли также будет рискованным предположение, что то греческое Возрождение, которым Спарта была обязана Плетону, нашла живой отголосок в Афинах. Невероятно, чтобы этот патриот, имевший в виду нравственное и политическое преобразование всего греческого народа, не имел связей с Афинами и Элладой.
