История Фридриха Великого - [9]

   Фридрих-Вильгельм между тем заметил, что сын его был свидетелем этой сцены. Он тотчас заслонил лицо принца шляпой и приказал ему немедленно выйти. Потом он обратился к польскому королю, довольно холодно сказал ему "да, она недурна" и в ту же минуту со своей свитой уехал с маскарада. Дома он жаловался своему любимцу на странное поведение польского короля, и придворным стоило большого труда примирить его опять с Августом.

   Между тем прелести незнакомки произвели свое действие на сердце молодого Фридриха. Может быть, Август, устраивая эту комедию, и рассчитывал на такой успех, ибо сближение Фридриха с графиней Орзельской было ему не по душе. Он позаботился о том, {37} чтобы очаровательная незнакомка, известная под именем Формеры, не раз встретилась с принцем и при встрече была не слишком строгой к его исканиям. Хитрость польского короля вполне удалась: Орзельская была забыта. Формера сделалась божеством Фридриха, впрочем, ненадолго.

   Пробыв месяц в Дрездене, король Фридрих-Вильгельм взял слово с Августа, что и он посетит прусский двор и отправился обратно в Берлин. Здесь началась прежняя однообразная жизнь для Фридриха. Принц впал в меланхолию; он мало ел, заметно худел, и врачи начинали замечать в нем даже некоторые признаки чахотки. Король сетовал; он подозревал, что слишком свободная жизнь в Дрездене была причиной болезни принца. Врачи посоветовали королю как можно скорее женить принца, но он не хотел и слышать об этом и полагая, что строгий надзор всего лучше поможет его сыну против слишком пылких увлечений молодости.

   В это время кронпринц занялся поэзией, и первые его песни были посвящены прелестям графини Орзельской. В мае месяце того же года Август II прибыл в Берлин. В свите его находилась и графиня. При свидании с ней болезнь Фридриха как рукой сняло: он ожил. Тайная любовь и нежные свидания возобновили его силы и снова зарумянили бледные щеки.

   Посещение Августа произвело большие перемены при прусском дворе. Король не хотел отстать от роскоши и торжеств дрезденских. Август гостил в Берлине несколько недель, и праздники, по этому случаю, изумляли даже самых близких приверженцев короля.

{38}

ГЛАВА ПЯТАЯ

Размолвка

   Чем более развивалось в Фридрихе чувство самосознания, тем более требования отца противоречили влечениям его собственного сердца.

   Теперь Фридриху женитьба на английской принцессе казалась спасительным средством; через нее ему улыбалась свобода. Он охотно присоединился к партии матери, чтобы помочь ей выполнить любимый ее план. Он даже сам написал в Англию об этом обстоятельстве. Но отношения Англии к Пруссии значительно изменились. Король Георг I умер в 1727 году, ему наследовал сын его, Георг II, брат прусской королевы. Между ним и Фридрихом-Вильгельмом исстари велась личная неприязнь. Она началась еще в детстве, когда они вместе воспитывались. Оба давали друг другу насмешливые названия. Георг называл прусского короля "любезным своим братом-капралом" или "песочницей римского престола", потому что Фридрих-Вильгельм, несмотря на свои сильные войска, охотнее воевал пером на дипломатическом пергамине, чем оружием в поле. А Фридрих, в свою очередь, титуловал английского короля "любезным братом своим комедиантом" или, менее остроумно -- "господин брат мой, синяя капуста". {39}

   Австрийской политике такая неприязнь была совершенно по сердцу, и она хлопотала только о том, чтобы эти милые отношения между двумя королями не переменились.

   К этому присоединились еще другие обстоятельства. Прусские вербовщики заходили слишком далеко: они вербовали солдат в ганноверских землях. В 1729 году за это зажглась было война между Англией и Пруссией, но миролюбивый Германский Союз похлопотал о примирении обеих враждующих сторон.

   Все это до того раздражило прусского короля, что он приходил в негодование, когда ему только напоминали о двойственном брачном союзе его детей с фамилией Георга. Частые припадки подагры усиливали его раздражительность, и жертвой ее всегда были бедный Фридрих и его сестра.

   Молодые люди искали себе утешения в произведениях французской литературы. Они вместе читали "Комический роман" Скаррона и перевели на немецкий язык его сатирические выходки с применениями и намеками на австрийскую партию прусского {40} двора. Едкая насмешка осталась не без последствий: осмеянные еще более вооружали короля против сына и дочери.

   Летом, в 1729 году, королевская фамилия жила в Вустергаузене. Здесь наушники успели довести гнев короля до того, что он детей своих совершенно отлучил от двора и позволял им только являться к столу, запрещая притом видеться с королевой. Только тайком, после обеда, когда король обыкновенно уходил гулять, королева решалась беседовать с принцем и принцессой. При этом всегда расставляли караульных, которые должны были извещать о возвращении его величества.

   Однажды, караульные прозевали, и вдруг в коридоре, ведущем в опочивальню королевы, раздались шаги Фридриха-Вильгельма. Из комнаты не было другого выхода и спастись было трудно. Принц Фридрих проворно отворил шкаф и скрылся в гардеробе своей матери, а принцесса должна была спрятаться под кровать. Королева собственной рукой должна была запереть сына в шкаф, где он мог легко задохнуться. Король вошел и сел в широкое кресло, у самой двери. Прогулка его утомила, и он скоро заснул. Можно себе представить пытку, которую терпели мать, не смевшая пошевельнуться, боясь разбудить грозного своего властелина, и дети, задыхавшиеся в заключении и не дерзавшие подать малейшего признака жизни из опасения открыть тайну! По прошествии двух часов король ушел, и тут только отчаянная, трепещущая королева могла увериться, что эта игра в гулючки не была гибельна для ее сердца.