История Французской революции: пути познания - [15]

.

Тэн широко привлекал новый вид источников — воспоминания и свидетельства современников, принципиально отвергавшиеся Мишле и Оларом. Это позволило ему, по словам Кошена, первым увидеть и описать «малый народ», первым отметить, что движущие пружины деятельности якобинского режима лежали не в сфере индивидуального сознания, а гораздо глубже; и все же Тэн лишь поставил проблему, но не решил ее. Причина — недостаток его метода. Стремясь уйти с проторенных путей в поисках объективных, не зависящих от индивидуального сознания, факторов, породивших «феномен якобинизма» и обусловивших его развитие, Тэн применил так называемый психологический метод исследования. В центре его научных интересов находилась «психология якобинизма». Но подобный путь вел в тупик, утверждал Кошен, ибо, рассматривая якобинизм как извращение, Тэн неизбежно должен был прийти к заведомо абсурдному выводу, что все якобинцы были сумасшедшими[110].

Таким образом, в историографии Революции, считал Кошен, к началу XX в. сложилась критическая ситуация: с одной стороны, попытки объяснить революционные события без знания реальных фактов (Олар), с другой — знание фактов и неспособность дать им теоретическое обобщение (Тэн). Разрешить данное противоречие возможно, по мнению Кошена, только применив к исследованию революции «социологический метод» Эмиля Дюркгейма[111].

Социологическое учение Э. Дюркгейма (1858–1917) появилось на рубеже ХІХ — ХХ столетий как попытка преодолеть неспособность позитивистской науки к осмыслению законов общественного развития[112]. Дюркгеймовская социология противостояла также неокантианской философии, создававшей метафизические схемы, оторванные от фактов. Теоретико-методологической основой концепции Дюркгейма служил принцип естественного характера общественных закономерностей, подразумевавший отрицание сверхъестественных источников познания. Общество, утверждал Дюркгейм, представляет собой объективную реальность по отношению к отдельному индивиду, поэтому методы изучения его должны быть объективны. «Социальные факты нужно рассматривать как предметы»[113].

В то же время Дюркгейм подчеркивал специфику общественного мира по сравнению с природой. Общество, согласно его теории, — ярко выраженная автономная сфера действительности, которая развивается почти исключительно по своим внутренним законам и на которую несоциальные факторы не оказывают существенного влияния: «Объяснение социальной жизни нужно искать в природе самого общества»[114]. Такой подход полностью исключал психологическое объяснение социальных явлений, преобладавшее в науке тех лет. «Определяющая причина данного социального факта должна быть отыскиваема среди предшествующих социальных фактов, а не в состояниях индивидуального сознания»[115].

Признавая объективный характер социальных законов, определяющих жизнь общества, Дюркгейм в отличие от Маркса искал их не в экономической сфере, а в области общественного сознания. Французский социолог наделял сознание такого рода спецификой, которая превращала его в самостоятельный феномен. Понятие «социальный факт», основное, по мнению Дюркгейма, понятие социологии, включало в себя «образы мыслей, действий и чувствований, находящиеся вне индивида и одаренные принудительной силой, вследствие которой он вынуждается к ним»[116].

Дюркгейм не только персонифицировал общество, но и сакрализовал его. Общество, считал он, — источник и объект всех религий, а религия — это система представлений индивида о социальном мире и о своем месте в нем. Лишив религию главного компонента — веры в сверхъестественное, в Бога, Дюркгейм, по существу, отождествил ее с абстрактной моделью идеологии. Данная сторона учения Дюркгейма не была принята Кошеном, относившимся к религии с большим пиететом. Зато «социологический метод», требовавший искать причины общественных явлений в сфере коллективных представлений, Кошен, по его признанию, положил в основу исследования о якобинской диктатуре[117].

Особенно важное, на наш взгляд, значение для Кошена имела идея Дюркгейма о коллективном сознании группы. В теории Дюркгейма просматриваются два подхода к характеристике общества. С одной стороны, общество — это совокупность верований и идеалов, «ансамбль идей», субстрат коллективного сознания в широком смысле слова, с другой — структурная система социальных групп, каждая из которых имеет свое коллективное сознание, отличное от общественного сознания в целом и от индивидуального сознания входящих в нее лиц: «Группа думает, чувствует, действует совершенно иначе, чем это сделали бы ее члены, если бы они были разъединены»[118]. Исследование Кошена как раз и посвящено коллективному сознанию так называемых «обществ мысли», которое, по мнению автора, в результате своей естественной эволюции стало основной причиной революционного взрыва во Франции конца XVIII в.

Французская революция была, согласно концепции Кошена, следствием определенных процессов, происходивших в общественном сознании. О каких-либо экономических предпосылках Революции Кошен, как правило, не упоминал. Лишь однажды он вскользь заметил, что у революции были и «реальные причины», например неправильный фискальный режим, хотя тут же подчеркнул, что подобные факторы могли играть роль лишь в 1789 г., но никак не 10 августа 1792 или 31 мая 1793 г.