История экономической мысли. Лекции в Лондонской школе экономики - [9]
благодаря «своей потрясающей эрудиции, глубокой и истинной скромности и преподавательским
талантам11». Без сомнения, все студенты, слушавшие эти лекции, находились под сильным
впечатлением.
Лейтмотив лекций Роббинса — это его уверенность, что у каждого студента будет собственная
библиотека экономической литературы. Личная библиотека Роббинса, значительная часть которой
сейчас принадлежит Банку Италии, насчитывала около трех тысяч томов, охватывая экономическую
мысль со времен Древней Греции и до конца XX века. Интересно отметить роль Роббинса в
переиздании работы Торренса «Letters on Commercial Policy» («Письма по политической экономии»):
«Это исключительно редкая книга, и я убедил Лондонскую школу экономики ее переиздать отчасти
потому, что сам не мог найти ни одного ее экземпляра, только в музеях12». Мы поддерживаем
Роббинса: выпуская серию переизданий классических работ «Classics in
10. Он сам указывает на то, что все прочесть невозможно. Говоря о Бём-Ба-
верковой теории окольных методов производства, он говорит, что «это предположение вызвало такое количество печатных
отзывов, что мне больно думать о том, сколько из них я не прочел».
11. Некролог Баумоля о Роббинсе, Economica 52 (February 1985): 5-
12. Говоря о редкости книги Джона Рэ «Новые начала политической эконо-
мии», Роббинс признается, что «часто видел экземпляр этой книги в клубе, к которому раньше принадлежал, и испытывал
огромный соблазн украсть его. Никто его не читал с момента публикации, но, будучи слишком хорошо воспитанным, я
удержался от кражи».
25
Economics» и выступая редакторами, мы отчасти руководствовались аналогичным желанием.
У Роббинса очаровательная манера защищать цитаты, которые он приводит: «Адам Смит говорил
об оксфордских профессорах, что они давно перестали делать вид, будто учат студентов, но
иногда, чтобы сохранить остатки самоуважения, читают им вслух скучные книги. Надеюсь, я не
читаю вам вслух скучные книги. Я читаю вам вслух, а не пересказываю тексты своими словами,
только потому, что оригинальные цитаты куда ярче тех слов, которыми я мог бы рассказать о
них». Любому преподавателю, особенно преподавателю истории экономической мысли, понятно
это чувство.
Особенно ярко свидетельствуют о скромности и обаянии Роббинса два его высказывания.
Комментарий на рецензию Джона Стюарта Милля на трактат Уильяма Торнтона «О труде»: «Эта
рецензия была сердечной и дружелюбной, как и подобало рецензии, написанной на книгу друга (и
как подобает рецензии, написанной на книгу врага)». Второе высказывание касается Маркса:
«Должен вам сказать, что Маркс, независимо от того, согласны вы с его идеями или нет, был
лучшим историком экономической мысли своего времени, хотя я думаю (это оценочное
суждение), что Маркс был ужасно несправедлив к некоторым из тех, кого критиковал».
Вспомним прелестный и информативный пример, который Роббинс приводит, чтобы
проиллюстрировать возможность обмена при сравнительных издержках. Обычно американские
преподаватели приводят в пример работодателя, который печатает лучше своей секретарши, а
Роббинс говорит об ученом, который готовит лучше своего камердинера. Как сказал Джефф
Биддл, оба примера показательны с точки зрения не только сравнительных издержек, но и иерар-
хии (а американский пример еще и тендерного разделения труда). Конечно, можно было привести
в пример плотника и сантехника, но первые два примера куда сильнее захватывают воображение.
В рассказе Роббинса о репутации Джона Стюарта Милля содержится намек на то, откуда берется
мода на то или иное толкование экономической мысли: «Когда я был молодым, в этом
университете было принято (причем пошло это
26
ВВЕДЕНИЕ
явно от Кэннана) смотреть на Джона Стюарта Милля свысока. Я не сомневаюсь, что такое
отношение сформировалось у Кэннана в молодости, когда теории Джона Стюарта Милля
вколачивали ему в голову в Оксфорде как теории человека, который сказал последнее слово в
экономической науке». Роббинс кратко и метко пересказывает составленный Джорджем
Стиглером перечень вкладов, внесенный Мил-лем в экономическую теорию. Значительно позже
Роббинс писал о курсе, который Кэннан читал в ЛШЭ, что он «предохранял от погружения с
головой в доктрину какой-то отдельной школы и от пренебрежения доктринами, которые были
открыты ранее13».
Эти лекции были записаны на магнитофон внуком Роббинса, Филипом Роббинсом, студентом
ЛШЭ14. Первоначальную стенограмму записи сделала Розмари Педдер. Получившийся текст с
рукописными пометками леди Роббинс и Кристофера Джонсона, зятя Роббинса, хранится в архи-
вах Лондонской школы экономики, куда его отдала семья Роббинсов в 1989 году. Когда Медема
наткнулся на этот документ в архиве ЛШЭ в 1995 году, он сразу понял, что это выдающиеся
лекции, которые заслуживают широкого внимания. Когда мы связались с семейством Роббинсов,
«Быки» и «медведи» — так называются спекулянты, играющие соответственно на повышении и понижении курса ценных бумаг. Фондовая биржа и является тем местом, где скрещивают копья эти спекулянты-профессионалы. Анализируя механизм биржевой спекуляции, закономерности курсов ценных бумаг, кандидат экономических наук В. П. Федоров показывает социально-экономическую роль биржи, обнажает паразитизм биржевиков, царящую там обстановку узаконенного грабежа и прямой преступности. Работа написана популярно и доступна самому широкому кругу читателей.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«— Заблокировали за перевод 1600 рублей со своего же КИВИ кошелька – на карту Альфы. В итоге даже чеки из киви не помогли. Альфа отказала и сказали, что больше не будут работать со мной. — Вы просто злитесь, что не смогли отмыть 1600 рублей, добытые нечестным путем! (с) Глас народа».
Книга директора Центра по исследованию банковского дела и финансов, профессора финансов Цюрихского университета Марка Шенэ посвящена проблемам гипертрофии финансового сектора в современных развитых странах. Анализируя положение в различных национальных экономиках, автор приходит к выводу о том, что финансовая сфера всё более действует по законам «казино-финансов» и развивается независимо и часто в ущерб экономике и обществу в целом. Автор завершает свой анализ, предлагая целую систему мер для исправления этого положения.
Джон Мейнард Кейнс является настолько крупной фигурой в истории экономической мысли, что его основная работа представляет бесспорный интерес, как для научных кругов, так и учащихся. Оригинальное содержание работы и важность вытекающих из нее практических заключений обусловили ее лидирующее положение среди трудов по экономике. Теория Кейнса далеко перешла за границы, определенные проблемой безработицы в Англии. Она дает интерпретацию рыночных отношений в целом и содержит полное обновление экономической теории и методов ее анализа.
Убийца иллюзий (http://alexsword.livejournal.com/44189.html)10 февраля 2010 г.Многие задают вопросы – а что там случилось с Испанией, что там с Грецией, что там с Португалией и т.д.Ребята, поймите простую вещь! Это все частные симптомы одной большой болезни – гигантского разрыва между виртуальной стоимостью "финансовых активов" и физическими процессами создания новых ценностей. Это все равно, как если игроки в монополию договорятся, что их фантики будут обмениваться в реальном мире на реальные товары.
В 1891 г. Сильвио Гезель (1862-1930 гг.) предприниматель, родившийся в Германии и живущий в Буэнос-Айресе, издал короткий буклет, озаглавленный "Денежная реформа как мост к социальному государству", первая из ряда брошюр, представляющих критическую оценку денежной системы. Это заложило основание для широкой публикации работ, исследующих причины социальных проблем и предлагающих практические мер по реформе.Здесь представлен классический труд Сильвио Гезеля, предложившего в начале XX в. альтернативу тогдашней, основанной на золоте, и сегодняшней, не основанной ни на чём, денежной системе."Под обсуждаемым в этой книге экономическим порядком мы имеем в виду, что он является естественным в том смысле, что идеально "заточен" под природу человека.