История экономической мысли. Лекции в Лондонской школе экономики - [9]

благодаря «своей потрясающей эрудиции, глубокой и истинной скромности и преподавательским

талантам11». Без сомнения, все студенты, слушавшие эти лекции, находились под сильным

впечатлением.

Лейтмотив лекций Роббинса — это его уверенность, что у каждого студента будет собственная

библиотека экономической литературы. Личная библиотека Роббинса, значительная часть которой

сейчас принадлежит Банку Италии, насчитывала около трех тысяч томов, охватывая экономическую

мысль со времен Древней Греции и до конца XX века. Интересно отметить роль Роббинса в

переиздании работы Торренса «Letters on Commercial Policy» («Письма по политической экономии»):

«Это исключительно редкая книга, и я убедил Лондонскую школу экономики ее переиздать отчасти

потому, что сам не мог найти ни одного ее экземпляра, только в музеях12». Мы поддерживаем

Роббинса: выпуская серию переизданий классических работ «Classics in

10. Он сам указывает на то, что все прочесть невозможно. Говоря о Бём-Ба-

верковой теории окольных методов производства, он говорит, что «это предположение вызвало такое количество печатных

отзывов, что мне больно думать о том, сколько из них я не прочел».

11. Некролог Баумоля о Роббинсе, Economica 52 (February 1985): 5-

12. Говоря о редкости книги Джона Рэ «Новые начала политической эконо-

мии», Роббинс признается, что «часто видел экземпляр этой книги в клубе, к которому раньше принадлежал, и испытывал

огромный соблазн украсть его. Никто его не читал с момента публикации, но, будучи слишком хорошо воспитанным, я

удержался от кражи».

25

Economics» и выступая редакторами, мы отчасти руководствовались аналогичным желанием.

У Роббинса очаровательная манера защищать цитаты, которые он приводит: «Адам Смит говорил

об оксфордских профессорах, что они давно перестали делать вид, будто учат студентов, но

иногда, чтобы сохранить остатки самоуважения, читают им вслух скучные книги. Надеюсь, я не

читаю вам вслух скучные книги. Я читаю вам вслух, а не пересказываю тексты своими словами,

только потому, что оригинальные цитаты куда ярче тех слов, которыми я мог бы рассказать о

них». Любому преподавателю, особенно преподавателю истории экономической мысли, понятно

это чувство.

Особенно ярко свидетельствуют о скромности и обаянии Роббинса два его высказывания.

Комментарий на рецензию Джона Стюарта Милля на трактат Уильяма Торнтона «О труде»: «Эта

рецензия была сердечной и дружелюбной, как и подобало рецензии, написанной на книгу друга (и

как подобает рецензии, написанной на книгу врага)». Второе высказывание касается Маркса:

«Должен вам сказать, что Маркс, независимо от того, согласны вы с его идеями или нет, был

лучшим историком экономической мысли своего времени, хотя я думаю (это оценочное

суждение), что Маркс был ужасно несправедлив к некоторым из тех, кого критиковал».

Вспомним прелестный и информативный пример, который Роббинс приводит, чтобы

проиллюстрировать возможность обмена при сравнительных издержках. Обычно американские

преподаватели приводят в пример работодателя, который печатает лучше своей секретарши, а

Роббинс говорит об ученом, который готовит лучше своего камердинера. Как сказал Джефф

Биддл, оба примера показательны с точки зрения не только сравнительных издержек, но и иерар-

хии (а американский пример еще и тендерного разделения труда). Конечно, можно было привести

в пример плотника и сантехника, но первые два примера куда сильнее захватывают воображение.

В рассказе Роббинса о репутации Джона Стюарта Милля содержится намек на то, откуда берется

мода на то или иное толкование экономической мысли: «Когда я был молодым, в этом

университете было принято (причем пошло это

26

ВВЕДЕНИЕ

явно от Кэннана) смотреть на Джона Стюарта Милля свысока. Я не сомневаюсь, что такое

отношение сформировалось у Кэннана в молодости, когда теории Джона Стюарта Милля

вколачивали ему в голову в Оксфорде как теории человека, который сказал последнее слово в

экономической науке». Роббинс кратко и метко пересказывает составленный Джорджем

Стиглером перечень вкладов, внесенный Мил-лем в экономическую теорию. Значительно позже

Роббинс писал о курсе, который Кэннан читал в ЛШЭ, что он «предохранял от погружения с

головой в доктрину какой-то отдельной школы и от пренебрежения доктринами, которые были

открыты ранее13».

Эти лекции были записаны на магнитофон внуком Роббинса, Филипом Роббинсом, студентом

ЛШЭ14. Первоначальную стенограмму записи сделала Розмари Педдер. Получившийся текст с

рукописными пометками леди Роббинс и Кристофера Джонсона, зятя Роббинса, хранится в архи-

вах Лондонской школы экономики, куда его отдала семья Роббинсов в 1989 году. Когда Медема

наткнулся на этот документ в архиве ЛШЭ в 1995 году, он сразу понял, что это выдающиеся

лекции, которые заслуживают широкого внимания. Когда мы связались с семейством Роббинсов,