История Древнего мира. Античность. Ч.2 - [15]

Наибольший интерес представляет деятельность Аттала III (138— 133), который врачом Галеном был впоследствии охарактеризован как ученый, открывший пластырь для заживления ран и лечения язв на коже, римским агрономам был известен как автор трактата о сельском хозяйстве, содержавшего советы по лучшему возделыванию виноградников и оливковых деревьев, историкам же — как тиран и безумец. Согласно свидетельству одного из историков, Аттал был поражен стрелой Гелиоса во время работы над бюстом своей матери (он был еще и скульптором) и умер через 9 дней от этого удара.

Несмотря на столь раннюю и внезапную кончину, в руках римлян почему-то оказался текст завещания, и сразу же в Пергам была направлена комиссия для принятия наследства. Римский историк Саллюстий вкладывает в уста царя Понта Митридата VI Евпатора, чей отец также пал жертвой римских козней, утверждение, что завещание Аттала было подделано, а сам он отравлен.

481

Восстание Аристоника. Конечно же, никто в Риме не думал, что после поражения Антиоха Великого придется сражаться в Малой Азии, ибо там, как считалось, жили изнеженные люди, готовые на любое унижение ради сохранения жизни. Но когда представители сената прибыли для принятия наследства, вместо блеска золота, серебра и драгоценных камней их ожидали блеск обнаженного оружия и почти всеобщая ярость. Жители ряда городов отказались признать законность завещания царя и призвали на царство его сводного брата юного Аристоника. Пергам и другие крупные города не оказали Аристонику поддержки, равно как и флот, которым он хотел овладеть, и Аристоник обратился к городским и сельским низам, а также и к рабам, призвав их к освободительной войне. Пламя восстания охватило всю Азию. Сторонники Аристоника называли себя «гелиополитами» — гражданами государства Солнца. Видимо, помимо ненависти к Риму восставших вдохновляла идея социальной справедливости, высказанная в этой утопии эллинистической эпохи.

Почти два года на территории Пергамского царства не было римских войск: занятые внутренней борьбой, римляне не проявляли заботы об ускользающем наследстве. Все это время борьба с Аристоником шла местными силами и силами царей соседних, зависимых от Рима царств, напуганных мощным движением низов, грозящим перекинуться и на их земли. Среди этих последних — царь Понта, отец будущего непримиримого врага Рима Митридата VI Евпатора.

Римские легионы во главе с Публием Лицинием Крассом появились лишь в 131 г. и были разбиты Аристоником в битве у города Левки. Консул, известный своей патологической страстью к богатству, был пленен и проведен в триумфальном шествии Аристоника по всему царству, после чего ему символически влили в горло расплавленное золото. Другой римский консул, Марк Перперна, одержал победу близ города Стратоникеи на реке Каике. Осажденные в нем повстанцы сдались, не выдержав мук голода. Аристоник был увезен в Рим и там казнен, но восстание продолжалось. Многие города не открывали римлянам ворота и лишь после того, как была отравлена поступавшая к ним по глиняным трубам вода, были вынуждены сдаться. Имя отравителя вошло в историю: консул 129 г. Маний Аквилий. Именно ему, по словам Флора, «опозорившему римское оружие, тогда еще священное и незапятнанное», сенат поручил превратить унаследованное царство в новую римскую провинцию Азию, включившую в себя западную часть полуострова и прилегающие к ней острова.

482

Провинции и зависимые царства. С присоединением Пергама почти все побережье Средиземного моря стало римским или находилось под римским контролем. Внутреннее море римляне уже могли называть «нашим морем». К этому времени сложилась и система управления завоеванными территориями — провинциями. Провинции считались «добычей римского народа» и от его имени управлялись назначаемыми сенатом наместниками — проконсулами и пропреторами, получавшими провинции после завершения консульской или преторской магистратуры в Риме. Исполнение обязанностей консула, претора и других выборных магистратур считалось почетной привилегией и не оплачивалось. Но само назначение в провинцию было в высшей степени щедрой платой: провинция содержала римского наместника и его многочисленную алчную свиту. И только от его щепетильности и личной порядочности зависело, вернется он к себе домой богачом, обеспеченным на всю жизнь, оставив за спиной слезы и проклятия, или человеком, имя которого провинциалы будут вспоминать с благодарностью. С чистыми руками в Рим возвращались единицы. И именно на них большей частью обрушивались судебные преследования «за вымогательства» — ведь добросовестный наместник должен был препятствовать ограблению провинции откупщиками и дельцами, а в их-то руках и находился в Риме после законов Гая Гракха суд. Грабители же и мародеры оставались безнаказанными, жертвуя в пользу судей часть своей добычи. Так ушел от ответственности и отравитель Маний Аквилий, обвиненный в получении взяток в колоссальных размерах. Всаднический суд его оправдал, и он официально сохранил «честное имя» и большую часть награбленного, передав его своему сыну, с «подвигами» которого мы еще встретимся.