История атомной бомбы - [107]

Когда Роберт Оппенгеймер к концу воскресного дня поднимается на башню, чтобы в последний раз осмотреть свое произведение, ветер заметно крепчает. В двадцать три часа Кен Бейнбридж, Джордж Кистяковский и менеджер «обратного отсчета времени» Джозеф Маккиббен едут под моросящим дождем к нулевой точке, чтобы привести бомбу в боевую готовность. Дон Хорниг уже на башне и настраивает новый генератор, который можно будет включить через кабельные соединения из южного бункера. Этот генератор подожжет капсюли-детонаторы бомбы. Метеорологи еще заняты своими инструментами под башней. Кистяковский наверху должен в случае чего обшаривать местность поисковым прожектором. Военный полицейский с автоматом стоит начеку, поскольку генерал Гровс боится саботажа. По телефону, проведенному на башню, и по рации в джипе Бейнбридж поддерживает связь с Оппенгеймером и главным метеорологом Хаббардом.

Органы безопасности выделили Бейнбриджу собственную полосу радиочастот для связи на испытательном полигоне, но теперь руководитель испытания с ужасом обнаруживает, что коротковолновые приборы ловят тот же диапазон, который занимает товарная железнодорожная станция, расположенная в тысяче километрах отсюда, в Сан-Антонио, штат Техас: «Мы могли слышать, как они командуют маневрами своих поездов, и вполне допускали, что и железнодорожники могли нас слышать точно так же». На наблюдательном пункте Compacia Hill, удаленном от нулевой точки детонации на тридцать два километра, куда, начиная с двух часов ночи, прибывают автобусы и личные автомобили с приглашенными гостями, установлены радиоприемники, которые должны передавать обратный отсчет времени. Эта частота тоже отнюдь не эксклюзивная. Местная радиостанция всю ночь напролет передает на этой радиоволне легкую музыку.

На южный бункер и на лагерь при нем обрушилась гроза. Дождь льет как из ведра, сильные порывы ветра свищут между бараками и треплют палатки приезжих гостей. Эмилио Сегре пытается отвлечься чтением «Фальшивомонетчиков» Андре Жида, «однако меня словно пригвоздило к месту зловещим шумом, происхождение которого было для меня неясно. Поскольку шум не прекращался, я схватил карманный фонарик и вышел за дверь с Сэмом Эллисоном. Каково же было наше изумление, когда мы увидели, как многие сотни лягушек спариваются в лощине, наполнившейся дождевой водой».

Бойс Макдэниел на нулевой точке детонации видит, как вдали над лагерем вспыхивают молнии. Здесь же дождик лишь моросит, мягко шелестя по жестяной гофрированной кровле над бомбой, тем не менее Хаббард рекомендует немного отложить испытание, намеченное на четыре часа. Местность усеяна лужами. В четыре часа сорок пять минут небо над башней проясняется, кое-где становятся видны звезды, и ветер разворачивается к юго-востоку. Хаббард звонит Бейнбриджу, дает ему подробную сводку погоды и предлагает новый срок для взрыва — 5 часов 30 минут — при «сносной, хоть и не идеальной» погоде. Бейнбридж и сам бы отказался от инверсионного слоя на высоте 5700 метров, «но не такой ценой, чтобы пришлось ждать больше полусуток». Оппенгеймер, Фаррелл и Бейнбридж следуют рекомендации метеоролога. Чтобы привести бомбу в боевую готовность, Маккиббен и Бейнбридж должны переключить рубильники на двух разных щитках у нулевой точки. В самую последнюю очередь Бейнбридж включает ряд прожекторов на земле перед башней и уезжает с Маккиббеном и Кистяковским обратно, к южному бункеру. Прибыв туда, Маккиббен в пять часов девять минут и сорок пять секунд ставит реле времени на двадцать минут.

На наблюдательном пункте Compacia Hill собрались знаменитости из Лос-Аламоса: Ганс Бете, Джеймс Чедвик, Эдвард Теллер, Эрнест Лоуренс, Эдвин Макмиллан и Роберт Сербер. Ричард Фейнман уже опять предается своему любимому занятию: решает проблемы. За полчаса до взрыва выходит из строя коротковолновый передатчик. Фейнман снова приводит его в чувство. Эдвард Теллер в превосходном настроении. Судя по всему, он живет уже в новой эре. В последние полтора года он был занят главным образом теорией водородной бомбы. Поэтому во время «тротилового пари» он отпускал столько шуточек по поводу осторожных оценок коллег. Он-то догадывается, до каких масштабов дойдет взрывная сила последующих моделей. Однако в этот исторический час он являет собой образец примерного поведения и без всяких иронических замечаний втирает в лицо солнцезащитный крем, чтобы избежать ожога при взгляде на огненный шар. Некоторые из big shots, как называет знаменитых физиков Фейнман, тоже тянутся к тюбику с кремом.

В южном бункере Джозеф Маккиббен произносит минуты обратного отсчета, а Сэм Эллисон передает их по радио. В лагере у радиоприемника сидит Фил Моррисон и повторяет эти цифры по громкоговорителю для Гровса, Буша, Вайскопфа и безымянных солдат. За минуту до нуля небо озаряет сигнальная ракета. Приказ гласит всем лечь на живот, ногами в сторону нулевой точки, уткнувшись лицом в замкнутые по локтям руки. В лагере всем подает пример генерал Гровс. Однако Эдвард Теллер и не думает следовать этому приказу и призывает цвет науки, собравшийся в Compacia Hill, вместе с ним «взглянуть чудовищу в лицо». Он натягивает толстые рукавицы, надевает солнечные очки и берет респиратор. Такие респираторы были вручены всем гостям и дежурному персоналу.