История афинской демократии - [76]

Как уже раньше сказано, союзная казна в середине V в. до Р.Х. была перенесена в Афины, перешла в распоряжение главы союза. Но прежде столь распространенное мнение, будто бы при Перикле Афины украшались за счет союзников, далеко не точно: средства тут брались не все от союзников; немало сумм бралось и из городской кассы, из казны богини Афины и «других богов» и т.д. Знаменитая статуя «Парфенос» Фидия воздвигнута была на деньги, выданные казначеями богини из храмовых сумм. Средствами для постройки Пропилеев служили: доходы от отдачи в аренду домов или участков земли, принадлежавших богине, выручка от различных проданных предметов, проценты с отданных взаем денег, наконец, и прямые выдачи из казны казначеев богини и из кассы эллинотамиев. Есть даже мнение, что из союзной казны брались средства только на такие здания и предметы, которые имели какое-либо отношение к союзу или его покровительнице, богине Афине. Большая часть получаемой дани или служила для пополнения запасного фонда, или шла на то, на что форос и первоначально предназначался, – на военные нужды, на содержание флота; не хватало на войну фороса, афиняне не щадили и других средств, делая заем из казны богини и т. п., не говоря уже о том, что обычные, текущие расходы Афины покрывали из собственных средств.

Форос заменял поставку кораблей, но не сухопутного войска; платя форос, союзники не совсем освобождались от военной повинности: они должны были поставлять афинянам отряды пехоты, гоплитов. Но автономные города были свободны от таких повинностей.

На строй неавтономных, подчиненных союзных городов афиняне оказывали большее или меньшее влияние и вмешивались в их внутренние дела. Из дошедших до нас договоров афинян с Эрифрами, Колофоном, Халкидой мы видим, как союзники давали клятву верности сначала Афинам и союзу, а позже – только одному «демосу афинскому». Во многих союзных городах афиняне ставили постоянные гарнизоны с фрурархами (комендантами) во главе. Иногда они отправляли к ним так называемых епископов; это была не обычная, постоянная должность, а чрезвычайная. Обязанность их состояла в наблюдении за политическими отношениями, в установлении порядка, в организации и реформе управления города. Случалось, что для этой цели избиралась особая комиссия.

Наглядный пример зависимости союзников и влияния Афин на их внутренние дела представляют дошедшие до нас в виде надписей договоры с малоазийским городом Эрифрами и с Халкидой на Эвбее. Первый[212] обыкновенно относят ко времени вслед за битвой при Эвримедонте; следовательно, это – памятник скорее Кимоновой эпохи. Второй состоялся после подавления восстания Эвбеи в 445 г. и характеризует положение союзников в Периклово время.

Договор с Эрифрами постановлял, что в городе этом должен быть совет из 120 выбранных по жребию членов. Докимасия избранного должна происходить перед советом. Членом последнего никто не мог быть моложе 30 лет; уличенным в нарушении этого правила грозило преследование. Раньше четырех лет нельзя было вторично быть членом совета. На первый раз произвести выборы должны были «епископы» и фрурарх, а на будущее время это предоставлялось состоящему в должности совету и фрурарху. Каждый член совета прежде вступления в должность обязан был дать клятву именем Зевса, Аполлона и Деметры перед пылающими жертвами, призывая, в случае нарушения ее, гибель на главу свою и детей своих. За исполнением этого должен был наблюдать находящийся в должности совет; в противном случае он подвергался штрафу в 1000 драхм или к какому присудит его эрифрейский народ. Дававший клятву обязывался исполнять как можно лучше и добросовестно свои обязанности по отношению к эрифрейскому народу, афинянам и союзникам, не отлагаться от Афин и союза, не переходить к врагам и других не склонять к этому, без ведома афинян и эрифрян не принимать изгнанников и бежавших к «мидянам» и никого не изгонять и т. д. В договоре имелись постановления, определявшие наказания за преступления и разного рода проступки.

Договор с Халкидой показывает нам, как усиливается во время Перикла власть Афин над союзниками, как увеличивается степень зависимости последних. По постановлению народного собрания афинский совет и дикасты должны дать клятву в том, что не изгонят халкидян из Халкиды и не разрушат города, никого не подвергнут ни атимии (лишению чести, прав), ни изгнанию, ни заточению, ни казни, ни отобранию имущества без суда и согласия афинского народа; без предварительного вызова не будут пускать решения на голоса, будет ли дело идти о целой общине или частном лице; в случае прибытия халкидского посольства введут его в совет и в народное собрание по возможности в течение десяти дней. Все это обещают соблюдать, пока халкидяне будут повиноваться афинскому народу. Со своей стороны халкидяне должны поклясться, что не отпадут от афинского народа ни хитростью, ни происками, ни словом, ни делом, и если кто восстанет, то не послушают его, а донесут афинянам, – что будут платить форос, какой назначат, по выслушании их заявлений, афиняне; будут их союзниками сколь возможно лучшими и вернейшими, будут повиноваться афинскому народу, помогать ему и отражать того, кто стал бы ему причинять вред. Давать клятву должны были все взрослые халкидяне, а кто не даст, тот подвергается бесчестию: его имущество конфискуется и десятая часть посвящается Зевсу Олимпийскому (храм которого находился в Халкиде). Из дальнейших пунктов отметим тот, который касался живущих в Халкиде чужеземцев: платящие в Афины – очевидно, афинские метеки – и те, кому дана афинским народом ателия (свобода от податей), не должны были платить в Халкиде; все же остальные платят там подобно прочим халкидянам. А в конце псефизмы прибавлялось, что халкидяне по отношению к своим согражданам имеют право налагать наказания, подобно тому, как в Афинах афиняне, за исключением изгнания, казни и атимии; в последних случаях – значит, и во всех политических процессах – дело должно быть перенесено в Афины, «в гелиэю фесмофетов», т. е. в суд присяжных.