История Аба - [23]

— Огонь — это благо, — сказал он Моку.

Старик несколько мгновений продолжал молча работать и потом проворчал:

— Да, конечно, это благо, если только он не жжется; я один раз был обожжен, — и он вытянул руку, на которой виднелся рубец.

Аб заинтересовался…

— Где это с тобой случилось? — спросил он.

— Далеко отсюда, за черным болотом, и еще дальше, за красными холмами. Это случилось, когда я еще обладал силой.

— Расскажи мне, как это было, — сказал юноша.

— Далеко, за болотом, за лесами и за большими скалами есть страна чудес — огненная долина, — отвечал старый Мок. — Огонь длинными языками выходит из земли и никогда не изменяется. Ни дождь, ни снег не могут его остановить. Мне ли не знать этого огня? Слишком близко подойдя и оступившись, я упал на горячую скалу, почти в самый огонь, и получил этот шрам. Да иногда и огня бывает слишком много.

Старик продолжал:

— В той стране много огненных мест, и к востоку, и к югу. Кой-кто из племени рыбаков, спускаясь вниз по реке, видал их. Но то место, где я был обожжен, находится недалеко отсюда, вверх по реке, к северо-западу.

Аб был заинтересован и продолжал расспрашивать старого Мока о чудесной стране, где пламя выходит из земли наподобие кустарника, и которое ни снег, ни дождь не могут затушить. Позднее пришло время, когда он был очень рад тем немногим сведениям, какие ему сообщил старик. Но теперь, приставая с расспросами, он хотел только воспользоваться разговорчивым настроением ветерана.

— Расскажи мне о племени рыбаков: кто они и откуда пришли? Они так отличаются от нас.

— Да, они не похожи на нас, — сказал старый Мок, — но было время, так мне говорили, когда такими же были и мы.

Старики, по рассказам своих дедов, передавали, что будто прежде всю эту страну населяло одно племя рыбаков; они жили вдоль морского побережья и никогда не охотились и не отходили на далекое расстояние от заселенных ими маленьких островов, так как боялись лесных хищников. Иногда они отваживались пойти в лес за орехами и кореньями, но большей частью питались рыбами и раковинами. Но настало время, когда среди них появились храбрые люди, которым надоело трусливо сидеть на островах, и они решили заняться охотой на лесных зверей. Они пришли в леса и положили начало племени пещерных жителей. Я думаю, что это правдивая история.

Я думаю, что это правда, — продолжал старый Мок, — и потому, что племя рыбаков, как ты и сам можешь видеть, очень давно живет на одном и том же месте. Вверх и вниз по той реке, где они живут, а также и вдоль других рек, находятся земляные валы, очень длинные и широкие. Но эти валы состоят не из земли, а из раковин, костей, наконечников копий и всевозможных предметов, разбросанных вокруг их селений. Я это знаю потому, что сам раскапывал эти длинные гряды и видел все, о чем рассказываю теперь. Долго, очень долго должно было жить на одном месте племя рыбаков, чтобы образовались такие высокие кучи костей и раковин.

И старый Мок был прав. Утверждают, что мы потомки арийской расы. Не может быть, чтобы современный западный человек, беспокойный и изменчивый по натуре, был потомком только одной арийской расы; конечно, он отчасти представляет и потомка этого племени, которое зародилось в обнаженных равнинах или в странах, где произрастают олива и роза. Но вся современная наука, современная мысль и расширившееся понимание склоняются признать за истину, что, хотя и смешиваясь с пришельцами с Востока, он появился и переживал все изменения на том же месте, где живет и теперь.

Кухонные отбросы (кьеккен-мединги), — название, данное учеными сорным кучам этих племен, — кухонные отбросы в пределах одной современной Дании, не считая других залежей, достаточны, чтобы нарисовать удивительную историю. Представьте себе кухонные отбросы, эти остатки обыденной жизни человека различных эпох, скопившиеся вдоль берега русла какой-нибудь древней реки слоем в несколько футов толщиной, на сотни миль в длину, на сотни шагов в ширину, по берегу реки, протекавшей десятки и десятки тысяч лет тому назад. Вообразите, что это обширное отложение рассказывает историю сотен тысячелетий и более, начинаясь сперва слоем ракушек, двустворчатых раковин и других им подобных существ, живших в этой реке, прокладывавшей свой путь к Северному морю. Вообразите медленность, с какой эти отбросы вырастали год за годом, столетие за столетием, постепенно меняясь по составу и характеру, и вы получите прочное основание для выводов.

Прежде всего, с уверенностью можно сказать, что существа, жившие по берегам древней реки Дании и пожиравшие слизняков и устриц, были настоящие антропоиды. Могли ли они переселиться сюда из азиатских плоскогорий?

Кухонные отбросы передают историю точнее, чем какой-либо писатель, когда-либо бравшийся за перо. Здесь обезьяноподобные существа, располагаясь вниз и вверх по течению излюбленной реки, удовлетворяли свой аппетит. После их смерти оставалось потомство, которое становилось разумнее под влиянием опыта и перемены окружавшей обстановки. Кухонные отбросы обо всем этом дают самые подробные указания. Нижний слой, как было указано, состоит только из раковин; над этим слоем в течение целых тысячелетий нарастает другой слой, в котором попадаются разбитые кости существовавших тогда животных, а также куски обожженного дерева, что указывает на знакомство примитивного человека с огнем. Еще позже попадаются грубо вырезанные кости мамонта, волосатого носорога и ирландского лося; затем появляются грубые кремневые инструменты и еще позже наступает век полированного камня в сопровождении современных ему ископаемых животных; наконец, в самом верхнем слое появляются бронзовые копья, топоры и грубые кинжалы, употреблявшиеся человеком, который сделался друидом и признается за нашего предка. От существа, оставившего после себя кухонные отбросы, и до вершины культуры, достигнутой современным человеком, тянется беспрерывная цепь, все звенья которой налицо.