История Аба - [16]

Поздней осенью был большой разлив реки, во время которого высоко поднявшиеся воды заставили отца Ока со всей семьей покинуть свою пещеру и поселиться в другом месте, на расстоянии нескольких миль. Благодаря этому переселению, протекло много времени, пока товарищи встретились снова.

Что касается Аба, то это событие можно было считать началом его возмужалости. Его отец, а отцы и тогда имели некоторую долю родительской гордости, признал за ним и силу и отвагу. Мать, конечно, была довольна не менее отца, хотя могла уделять своему первенцу лишь малую долю своего внимания, так как теперь в пещере у него были маленькие брат и сестра; с этого времени юноша сделался довольно значительным лицом. Он быстро рос и превращался в мускулистого молодого человека; но при этом выдавался не только ростом и силой, но также находчивостью и настойчивостью в достижении намеченной цели, — качествами, которые делали его почти исключением среди сверстников.

Глава IX СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ

Выше уже было сказано, что семья Аба принадлежала к аристократии среди местных жителей, и теперь остается прибавить, что внутренность жилища Одного Уха вполне отвечала общественному положению хозяина; бесспорно, это была прекрасная пещера, а Красное Пятно была славная хозяйка. В ее хозяйстве было положено за правило, чтобы обглоданные кости, оставшиеся после обеда, не залеживались надолго около очага, то есть оставались там не более одного или двух месяцев и потом выкидывались наружу. Постели были великолепны, так как поверх листьев, настланных по земле и служивших подстилкой, были разостланы шкуры различных животных. Воды, годной для питья, было в изобилии, так как вблизи протекала река. Внутри стены пещеры делали неправильные выступы, и на них клались и оружие и инструменты; вообще же, если не обращать внимания на случайно валявшиеся на земляном полу кости или на кровь какого-нибудь свежеразрезанного для жаркого животного, то пещера выглядела очень чисто. Иногда, при известном счастливом направлении ветра, дым от очага выходил через отверстие в потолке, и это делало пещеру одной из удобнейших и красивейших на большое расстояние в окружности. Что же касается освещения, то жилище не могло похвастаться его избытком. Ночью оно освещалось огнем, достаточным осветить лишь маленькую площадь, а днем через дверное отверстие; для увеличения количества света служило и потолочное отверстие, через которое попадал и дождь, но, во всяком случае, освещение нельзя было назвать совершенным. Входное отверстие по вполне понятным причинам делалось очень узким, а внутри пещеры еще находился громадный камень, который с большим трудом прикатили много лет тому назад и который служил, в случае нужды, для заграждения прохода; при входе была сделана впадина, куда откатывался этот камень.

Трусливая, но опасная гиена обладала острым чутьем и была полна любопытства. Чудовищный медведь той эпохи всегда терзался голодом, а пещерный тигр, хотя и немногочисленный, был чрезвычайно свирепым хищником. Большое внимание обращалось на вход в пещеру, но не из художественных, а из других, более убедительных для пещерного человека побуждений. Во всяком случае, пещера была тепла, хорошо защищена, а острые глаза ее обитателей, привыкшие к полутьме, легко различали предметы привычной обстановки. Вся семья была довольна своим жилищем, а особенно Красное Пятно, полная гордости, как кастелянша любого замка.

Прибавим, что семью Одного Уха можно было назвать счастливой, а его жизнь с Красным Пятном — счастливым браком. Нельзя, конечно, сказать, чтобы их жизнь текла всегда ровно и чтобы ее можно было назвать семейным счастьем в том смысле, как это понимается теперь, в наше более сложное и непостоянное время. Осталось навсегда нерешенным, кто из этой пары мог бросить с большей меткостью каменный топор, хотя, конечно, Одно Ухо мог это сделать с большей силой, чем его жена. Но зато оба умели с одинаковой ловкостью избегать удара брошенного оружия, а потому мгновенные вспышки гнева и взаимные нападения супругов оканчивались без всякого вреда. Так что, принимая во внимание эпоху, подобная жизнь смело заслуживала названия мирной; кроме того, их отношения отличались взаимной верностью. Люди того времени жили разбросанно, на больших расстояниях, и супружеские четы были постоянны, связанные на всю жизнь, как это бывает у льва и львицы. Лишь целыми столетиями позже, когда человечество испортилось нравами или, наоборот, быть может, подвинулось вперед в своем развитии, или наконец, быть может, почувствовало безопасность, только тогда появилась полигамия. Что же касается обширной области долины Темзы или так называемого Парижского бассейна, то моногамия там существовала и в эпоху кухонных отбросов, и в эпоху бронзовых топоров, и позже, во времена так называемой, цивилизации.

Семья Одного Уха состояла теперь из пяти человек: его самого, Красного Пятна, Аба, Барка и Букового Листочка; двое последних были младшие брат и сестра Аба. Свои имена они получили так же случайно, как Аб. Будучи еще совсем маленьким ребенком, Барк подражал завыванию волков, бродивших ночью по соседству с пещерой, и поэтому получил от Аба оставшееся за ним на всю жизнь прозвание — Барк