История Аба - [14]

Глава VIII ТИГР И НОСОРОГ

Носорог эпохи каменного века представлял чудовищное животное, во многих отношениях отличавшееся от его тезки нашего времени, хотя, может быть, и был в довольно близком родстве с громадным двурогим белым носорогом южной Африки, теперь почти исчезнувшим. Но животное каменного века было значительно больших размеров, а его шкура была густо покрыта темного цвета волнистыми волосами, почти шерстью. Даже тогда, в эпоху существования огромных хищных животных, он для большинства из них был предметом ужаса. Ни перед чем не отступая, он мог служить олицетворением слепой отваги и беспощадной свирепости; редко нападая, он никогда не уклонялся от битвы. Громадный мамонт, самый мирный из толстокожих, обыкновенно колебался переходить тропы носорога, и даже пещерный тигр, самый свирепый и опасный хищник того времени, никогда по своей охоте не вступал в борьбу со взрослым носорогом, хотя иногда и пользовался случаем напасть на детенышей. Удары его когтей без вреда скользили по почти непроницаемому щиту носорога из кожи толщиной в дюйм и даже больше и, сверх того, защищенной шерстью. Но достаточно было одного удачного удара вверх двойным рогом на тяжелой голове этого чудовища, чтобы сразу прободать насмерть самое большое из тогдашних животных; его шее обладала подъемной силой почти выше всякого представления и служила ужасным орудием смерти, когда тому благоприятствовал случай. В то же время, древний носорог был близорук, тупоумен и раздражителен, как и его африканский собрат наших дней.

Хотя и близорукое, животное все же увидело взбиравшихся детей, кинулось на холм и яростно обрушилось на дерево, заколебавшееся под натиском его могучих плеч; но мальчики, сидя среди ветвей, были уже в безопасности. Отойдя назад на некоторое расстояние, мать вернулась, гневно храпя, и начала кружиться около детеныша, попавшего в ловушку. Теперь совершенно ясно нарисовалась вся ночная сцена. Когда детеныш попал в западню, то мать старалась его освободить и наконец, измученная от усилий, отправилась к болоту поваляться и отдохнуть, однако, не забывая о своем пойманном любимце. Вид ее отчаянных усилий освободить детеныша, без сомнения, вызвал бы чувство жалости и сострадания у современного человека; она пыталась, опустившись на колени, взрыть всю землю вокруг детеныша своими длинными рогами; она хотела подсунуть снизу свою голову и таким образом поднять его наверх, но теленок так заполнил собой яму, что не оставалось никакой надежды на успех. Дети, несмотря на свою безопасность, были, однако, в замешательстве; время бежало, а старый носорог не показывал намерения удалиться. Было уже три часа пополудни, когда он направился к болоту, повернувшись на пути один или два раза к пленнику, прежде чем спуститься к берегу, и даже там, достигнув болота, он несколько раз принимался злобно храпеть, пока не улегся на отдых.

Мальчики выжидали, пока все не успокоилось в болоте, и даже несколько дольше того, что им советовала осторожность. Лишь удостоверившись, что чудовище заснуло, они потихоньку спустились с дерева вниз, неслышными шагами проскользнули мимо западни и направились к холму. После нескольких шагов, оставив излишнюю осторожность, они побежали к лесу, а отсюда, не мешкая, отправились к своим пещерам. Такое событие заслуживало внимания стариков и требовало помощи их сильных рук.

Уговорившись привести с собой своих отцов и, по счастью, зная, где их можно было найти в тот знаменательный день, мальчики, расставаясь, уговорились вернуться возможно скорее. Уже через час с небольшим старые охотники, вооруженные лучшим своим оружием, появились вместе с детьми на том же месте. Издалека, с наблюдательного пункта на холме, можно было видеть, что около купы деревьев и западни все оставалось спокойно. Было уже далеко за полдень, и мужчины решили спуститься скорее вниз в долину, убить пойманного теленка и сейчас же бежать обратно, рассчитывая, что мать, найдя детеныша уже убитым, немедленно покинет эту местность. После, пользуясь ее отсутствием, можно было вернуться и вытащить эту редкую добычу, мясо которой обещало великолепное угощение; кожа, еще не очень толстая, также могла быть употреблена с большой пользой. Все затруднение состояло лишь в том, как выполнить задуманный план; ветер был с севера и направлялся от охотников к реке, а носорог, при своей близорукости, был одарен очень тонким чутьем, подобно серым волкам, мелькавшим, как тени в лесу, или гиенам, издалека узнающим по чутью, живое или мертвое животное. Впрочем, было решено попытаться.

Вчетвером они спустились с холма, отцы впереди, мальчики сзади; ступая с легкостью тигровой кошки, осторожно перешли долину и направились к дереву. Ни одним звуком не выдали они своего присутствия, но ветер донес их запах до ноздрей чудовища, валявшегося в тине болота. Они не прошли еще и половины долины, как снова показался носорог и бешено помчался по направлению струи доносившегося запаха. Охотники немедленно повернули обратно и успели благополучно скрыться. Злобно храпя, животное сделало несколько кругов, помешкало немного по соседству, возвратилось к пойманному детенышу, где возобновило свои бесплодные усилия и, наконец, вернулось к месту своего отдыха.