Историко-археологический очерк Крыма - [8]
Вся прибрежная Таврида отошла под власть турок, а в степной правили татары под гегемонией султана. Незначительные остатки генуэзцев постепенно слились с горными племенами. Христиане же православного исповедания, благодаря поддержке сношений с Константинопольским патриархом и веротерпимости татар, сохраняли свою веру, свои святыни. Языком религии сохранился греческий, а общежитейским все более и более становится татарский.(8)
Имя готов не умирает еще в конце XVII века: готский митрополит в 1678 году стал руководителем всех православных Крыма. Последний митрополит "Готфейский и Кафайский" был Игнатий.
В 1778 году 23 апреля митрополит Игнатий со своей паствой в количестве 31.280 человек были переселены в Новороссию, по сев. — зап. берегу Азовского моря с центром в городе Мариуполь. Среди так называемых мариупольских греков — много потомков древних готов.
Евреи и караимы
Семитизм сыграл свою роль в культурной жизни народов Тавриды. Он еще, вероятно, в архаическую эпоху Тавриды забросил сюда свои культурные семена. Финикийские мореплаватели, вероятно, [9] достигали берегов Тавриды, — они первые открыли пути в нее для культурного обмена; за ними, может быть, проникли сюда карийцы, египтяне (семиты). Более достоверно известно нам то, что еврейская диаспора возникла уже в эллинскую эпоху и близка ко времени основания греческих городов Тавриды. Еврейские поселенцы основали здесь свои религиозные общины и братства из язычников (прозелитов), признавших единого Бога-Иегову.
О существовании еврейской диаспоры в Тавриде говорят многочисленные надписи из Анапы, Керчи, Феодосии, Херсонеса (?), Ольвии и др. Они говорят об освобождении рабов и рабынь по данному Богу обету с одобрения иудейской общины и под условием посещения и пребывания в синагоге.
Число евреев увеличилось в Римскую эпоху, особенно же после разгрома Палестины и разрушения Иерусалима во времена Веспасиана и Тита (70 г. по Р.Х.). В Византийское время евреи претерпевают в империи ряд ужасных гонений и массами бегут в сторону наименьшего сопротивления, между прочим, на Кавказ, в Тавриду и в водораздел Дона и Волги. В Тавриде еврейство чувствует себя особенно хорошо в ту хазарскую эпоху, когда иудейство было принято хазарами (VIII в.) в качестве религии кагана (Булан) и высшего класса (магометанство у хазар было в войске, язычество — в народе, а христианство — во всех сословиях). Отсюда оно ведет обширную пропаганду по югу России. Посольство святого Константина (Кирилла), брата св. Мефодия, в Тавриду и Хазарию имело целью противодействовать иудейской проповеди, которая, как видим, приняла громадные размеры, и поддержать православие. Из русской летописи мы знаем, что иудейские проповедники пришли и на Русь — в Киев.
Евреи Тавриды не имели какого-нибудь определенного пункта, где бы они могли сосредоточить свои силы и образовать нечто похожее на государство, они были во всех доходных местах, преимущественно занимаясь торговлей и разными ремеслами, напр., на Мангупе в нач. XVII в. — кожевники, по Эмиддио Дортелли d'Асколи (префект Каффы 1634 г.). Жили они и между христианами и мусульманами; иногда только их, как видимо, сосредотачивали в определенных кварталах, так было, вероятно, на Мангупе (мыс Чуфут — (еврейский) — бурун) или в предместьях, как было в Каффе. Шильтбергер (XV в.) говорит, что в предместье Каффы было до 4000 еврейских домов.
Гонения на евреев и всякого рода притеснения были довольно часты в средневековой генуэзской Каффе, об этом говорит устав о генуэзских колониях 1449 г., предписывающий защищать евреев от всевозможных притеснений. Евреям много пришлось претерпеть и в татарскую эпоху: эмиры, беи и мурзы, капризные и своевольные, часто из-за корыстных целей притесняли евреев. Ханы в защиту их многократно издавали ярлыки (указы).
В конце XV в. еврейство Тавриды весьма увеличилось беглецами из Литвы и Киева. Они принесли новые веяния в религиозную жизнь евреев, и между ними произошел раскол.
Путешественник XVI в. Мартин Броневский ("Tartariae desciptio", Кельн 1595 г.) говорит, что евреи живут в урочище Инкермана ("Ингерманц"), Балаклаве ("Ямбольц"), Мангуп ("Манкоп"), Феодосии ("Каффе"), где они занимаются садоводством и торговлей. Хан Селямет-Гирей (1608-10) дал евреям большие льготы, он же освободил евреев от налогов и охранял их от насилия в Чуфут-Кале. Доминиканец Жан де Люк в своем "Описании перекопских и ногайских татар, черкесов, мингрелов и грузин" 1625 г. говорит, что Мангуп был населен евреями и что много было их и в Каффе. Хан Мюрад-Гирей I (1678-83) в 1682 г. выдал ярлык евреям города Чуфут-Кале, в котором подтверждает права их собственности на земли около столицы Бакчэ (Бахчи) — Сарай.
В 1728 г. ханом был дан ярлык евреям города Карасубазара на право земельной собственности в Карасубазаре и на освобождение их от государственных налогов и торговых пошлин.
С переходом Крыма к России положение евреев изменяется к худшему, но не все еврейство Крыма находится в одном положении, часть их находится в особых условиях и не только не притесняется, но даже пользуется особыми привилегиями и покровительством — это еврейская секта, враждебно относящаяся ко всему прочему еврейству, — караимы (библейцы). Название это сравнительно недавнего происхождения. Прежде караимы назывались Баале-Микра и Бене-Микра. Секта эта основана Ананом [VIII в. (?)] с антираввинским направлением. Она предписывает полную свободу исследования Моисеева закона. Постепенно она отступила от иудейства и, конечно, со стороны поборников последнего была в свое время гонима и получила своего рода ореол мученичества. Ананиты держались стойко и постепенно распространяли свои взгляды. В конце XII в. они появились в южнорусских степях и особенно в Хазарии. Отсюда в конце XIII в. отхлынули в Тавриду и обосновались в виде общины в Солхате (Эски-Крым — Старый Крым), столице татарского крымского юрта; ананиты могли здесь спокойно жить, так как татары вообще отличались веротерпимостью. В первые века своего существования они ни в чем себя не проявили, да и в последующие времена особенной дееспособностью не отличались. Только в конце XVIII в. они начинают поднимать голову и становятся в воинственную позу против своих соплеменников за чужой сильной спиной.
В книге на основе конкретных примеров мужества и героизма, проявленных старшим поколением советских людей в годы гражданской и Великой Отечественной войн, показывается формирование боевых традиций Советской Армии и Военно-Морского Флота, их преемственность молодыми защитниками Страны Советов. Авторы рассказывают старшеклассникам о военно-учебных заведениях и воинских династиях, которые в составе Вооруженных Сил СССР прошли славный героический путь за 70 лет существования Советской власти.
Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.
В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.
Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.